Вид его ясно говорил, что слезы я проливаю за нас обоих. Он не мог проявить слабость перед лицом Мюзетт, а я ничего не могла с собой поделать.Мы оба обернулись к Ашеру, но он стоял у самой дальней стены. Он отвернулся, и виден был только водопад золотых волос. Плечи у него ссутулились, будто от удара.Мюзетт подошла и встала по другую сторону от Жан-Клода.— Наша госпожа думала, что, раз вы снова вместе, как в старые времена, вы обрадуетесь этому напоминанию ушедших дней.Взгляд, который я бросила на нее из-за плеча Жан-Клода, нельзя было бы назвать дружелюбным. У другого края дивана я видела девочку, которая была ее pomme de sang. Кажется, она даже не сдвинулась с места. Если бы злые люди захотели меня убрать, они вполне могли бы это сделать, потому что несколько минут я ничего, кроме картины, не видела.— Картина — наш дар гостя хозяину, но у нас есть еще один подарок, уже только для Ашера.Анхелито встал за ней темной горой, и в руках у него была картина поменьше. На полу валялись куски бумаги и веревки, как сброшенная кожа. Эта картина была вдвое меньше первой, написана, несомненно, в том же реалистическом стиле — но сияющими цветами, гиперреалистично, в духе Тициана.На этой картине свет шел только от огня — пылающего горна. Тело Ашера в отраженном свете пылало золотым и алым. Он снова был гол, в пах ему упиралось острие наковальни, но правая сторона тела обращена к свету. Даже волосы завязаны были на затылке свободным пучком, и правая сторона лица была открыта. Руки его были по-прежнему сильны, потому что они притворялись, будто куют клинок, лежащий на наковальне, но правая сторона его лица, груди, живота, бедра — это был сплавленный ком.Это не были старые белые шрамы, которые видела я, — это были свежие, красные, воспаленные, злые линии, будто какое-то чудовище полосовало и рвало его тело. Вдруг на меня обрушились воспоминания — не мои.Ашер лежит на полу камеры пыток, освобожденный от серебряных цепей. Люди, которые его пытали, полегли вокруг в выплесках крови. Он тянется к нам, и его лицо... лицо...Я хлопнулась в обморок, и мы с Жан-Клодом оказались оба на полу, потому что я переживала именно то, что вспоминал он.Дамиан и Джейсон пододвинулись к нам, но Ашер остался позади. Глава 8 — Подойди, Ашер, взгляни на свой дар, — позвала Мюзетт.Дамиан уже опустился возле меня на колени, положив руки мне на плечи, крепко сжимая пальцы. Наверное, он боялся, как бы я чего не сделала. Не зря боялся.Голос Ашера прозвучал сдавленно, но отчетливо:— Я уже видел именно этот подарок. Я его достаточно хорошо знаю.— Ты хочешь, чтобы мы вернулись к Белль Морт и сказали ей, что ты не оценил ее дара?— Можете сказать Белль Морт, что от ее подарка я получил именно то, чего она хотела.— А именно?— Мне напомнили, каким я был и каким я стал.Я встала. Дамиан все еще не отпускал моих плеч. Жан-Клод поднялся грациозно, как марионетка, вздернутая невидимыми нитями. Мне никогда не быть такой изящной, но сегодня это не важно.Мюзетт обернулась к Жан-Клоду:— Мы принесли дары тебе, Жан-Клод, и Ашеру. Мы ждем гостевых даров для себя.Он ответил голосом таким пустым и бесцветным, будто заговорила тишина:— Я тебе говорил, Мюзетт, наши дары будут готовы только через несколько недель.— Я уверена, что вы можете найти замену. — Она уставилась на меня.Я обрела голос, и не бесцветный.— Как смеешь ты, приехав на месяц раньше срока, зная, что мы не готовы, предъявлять нам требования? — Дамиан вцепился мне в плечи чуть ли не отчаянно, но это я еще была вежлива. — Твоя грубость не может служить поводом заставить нас делать то, чего мы делать не хотим.Руки Дамиана скользнули по моим плечам, он прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, потому что, не будь его здесь, я бы ее, наверное, ударила или застрелила. Чертовски, кстати, соблазнительная идея.Жан-Клод попытался пролить масло на воды, но Мюзетт жестом остановила его:— Пусть говорит твоя слуга, если ей есть что сказать.Я распахнула рот, чтобы назвать ее сволочной стервой, но сказала совсем иное.— Неужели ты думаешь, что дары, достойные такой красоты, можно подготовить в спешке? Неужели ты взяла бы какую-то жалкую замену вместо того великолепия, что мы подготовили?Я замолчала. Все мужчины смотрели на меня, кроме Дамиана, который просто меня обнял.— Чревовещание, — произнес Джейсон, стоящий по другую сторону Жан-Клода. — Другого объяснения у меня нет.— Действительно, чудо, — кивнул Жан-Клод. Потом он повернулся к Мюзетт. — Все, кроме одного, бледнеют перед твоей красотой, Мюзетт. Как я могу предложить что-то меньше, нежели прекрасное, не оскорбив твоей красоты?Она снова посмотрела на меня:— Разве ее красота не равна моей?Я расхохоталась. Руки Дамиана обхватили меня так сильно, что мне пришлось похлопать по руке, чтобы он дал мне дышать.— Не волнуйся, я могу сама разобраться. — Вряд ли мне кто-нибудь поверил, но это было правдой. — Мюзетт, я знаю, что я симпатюшка, признаю, но если учесть эту неземной красоты троицу, я — не самая красивая на нашей стороне.— Троицу, — повторил Джейсон. — И почему я думаю, что меня в нее не включили?— Прости, Джейсон, но ты вроде меня. С виду мы вполне ничего, но по сравнению с этими тремя — просто по классу не дотягиваем.— В число трех красавцев ты включаешь Ашера? — спросила Мюзетт.Я кивнула:— Если составлять список красавцев в присутствии Ашера, ему там место всегда гарантировано.— Когда-то так и было, но уже несколько сотен лет не так.— Не согласна, — возразила я.— Ты лжешь.Я посмотрела на нее с удивлением:— Ты — мастер вампиров. Разве ты не можешь отличить правду от лжи? Разве не ощущаешь этого по моим словам, по запаху кожи?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23