Да, это было бы трусливо, но очень соблазнительно. Я терпеть не могу разговоров о своей личной жизни, особенно с теми, кто в ней интимно завязан.У меня хватило времени только сменить юбку, когда телефон зазвонил снова. Я вскочила и взяла трубку, ощущая, как в горле бьется пульс. Мне действительно было страшно.— Да.— Нарцисс присмотрит, чтобы твоих котов не обидели. Так на чем мы остановились? — Он секунду помолчал. — Ах да. Так позвонила бы ты, если бы тебе не нужна была моя помощь?— Женщина, у которой я училась...— Марианна.— Да, Марианна. В общем, она говорит, что я не могу закрывать дыры в ауре бесконечно. Что единственная моя защита от потусторонней жути — заполнить эти дыры тем, для чего они предназначены.Молчание в трубке. Такое долгое, что я спросила:— Жан-Клод, ты слушаешь?— Я слушаю.— Что-то у тебя голос не очень радостный.— Анита, ты вполне понимаешь, что говоришь?Когда он начинает называть меня настоящим именем, добра не жди.— Думаю, что да.— Ma petite, я хочу, чтобы тут у нас была полнейшая ясность. Я не хочу, чтобы ты потом пришла ко мне с плачем насчет того, что не знала, насколько тесно это нас свяжет. Если ты позволишь нам с Ричардом действительно заполнить эти отметки на твоем... теле, мы соединим ауры. Энергию. Магию.— Мы такое уже делали, Жан-Клод.— Частично, ma petite, но это побочные эффекты меток. А это будет осознанное, намеренное соединение. И если его установить, я не думаю, что мы смогли бы его разорвать без огромного вреда для каждого из нас.Пришла моя очередь вздохнуть.— Много ли вампиров бросало тебе вызов за то время, что я ушла в медитацию?— Было несколько, — ответил он осторожным голосом.— Ручаюсь, что больше, потому что они ощущали: твоя защита не полна. И у тебя были трудности их поставить на место, не убивая. Так?— Скажем, так: я рад, что за этот год не было ни одного серьезного претендента.— Ты бы проиграл без моей и Ричарда поддержки, а защитить себя без нас, без прикосновения к нам, ты бы тоже не смог. Это получается, когда я с тобой в одном городе. Прикосновение, соединение помогает нам черпать силу друг друга. И это порождает новую проблему.— Oui. — Я не знала этого, Жан-Клод. Не уверена, что это повлияло бы на мое решение, но я не знала. Боже мой, Ричард, наверное, в отчаянии — он, в отличие от нас, не любит убивать. Он только притворяется, что готов убить, и это притворство только и не дает вервольфам разорвать друг друга в клочья, а с этими двумя дырами в защите...Я не договорила, но навсегда запомнила тот холодный ужас, который ощутила, когда поняла, какой опасности подвергла всех нас.— У Ричарда свои трудности, ma petite. Но у нас только по одной трещинке в броне, которые можешь залечить лишь ты. Ему пришлось слить свою энергию с моей. Как ты сказала, блеф для него — очень важная вещь.— Я не знала, и мне очень жаль. У меня была одна мысль: как мне страшно, что вы меня раздавите. Марианна сказала мне правду, когда решила, что я готова ее услышать.— И ты уже перестала страшиться нас, ma petite! Голос звучал так осторожно, будто он нес чашу, до краев полную очень горячей жидкости, по очень крутой и узкой лестнице.Я помотала головой, потом поняла, что он не видит, и сказала:— Я не слишком-то смелая. Мне очень страшно. Страшно, что, если я это сделаю, обратно пути не будет, что я, быть может, морочу себе голову насчет выбора. Может, выбора нет, и давно уже нет. Но как бы мы ни решили постельный вопрос, я не могу допустить, чтобы мы все и дальше ходили с зияющими метафизическими ранами. Слишком многие увидят эту слабость и постараются ее использовать.— Как эта тварь в Нью-Мексико, — сказал он таким осторожным голосом, какого я еще не слышала.— Ага.— Ты хочешь сказать, что сегодня ты согласна, чтобы мы все объединили метки, чтобы закрыть эти, как ты образно выразилась, раны?— Если это не поставит под удар моих леопардов. И надо это сделать поскорее. Обидно будет, если мы примем великое решение, а кого-то из нас убьют, пока мы будем раскачиваться его выполнять.Я услышала его вздох — вздох громадного облегчения.— Ты представить себе не можешь, как долго я ждал, чтобы ты поняла.— Ты мог мне сказать.— Ты бы мне не поверила. Ты бы решила, что это хитрый прием подманить тебя поближе.— Ты прав, я бы не поверила.— Ричард тоже встретит нас в клубе?Я секунду помолчала.— Нет, я не буду ему звонить.— А почему? Это проблема скорее оборотневая, чем вампирская.— Ты сам знаешь почему.— Ты боишься, что он слишком щепетилен и не сделает того, что надо, для спасения твоих леопардов.— Да.— Может быть, — согласился Жан-Клод.— Ты хочешь мне сказать, чтобы я его позвала?— Зачем я буду тебя просить звать моего главного соперника за твою нежность на этот маленький tete-a-tete? Это было бы глупо. Меня можно назвать по-разному, но вряд ли глупцом.Что верно, то верно.— Ладно, скажи мне, как проехать, и я встречаюсь с гобой в этом клубе.— Прежде всего, ma petite, во что ты одета?— Прости?— Какая на тебе одежда, ma petite? — Сейчас не до смеха. У нас нет времени...— Вопрос был не праздный, ma petite. Чем быстрее ты ответишь, тем быстрее мы поедем.Хотелось мне поспорить, но если Жан-Клод говорит, что имеет что-то в виду, то так оно и есть. Я ответила ему, во что одета.— Ты меня удивляешь, ma petite. Еще чуть-чуть — и все будет хорошо.— Что за чуть-чуть?— Я бы предложил добавить к ансамблю сапоги. Те, что я тебе покупал, подойдут.— Жан-Клод, я никуда не пойду на пятидюймовых каблуках. Я в них ногу сломаю.— Я хотел, чтобы ты надевала эти сапоги только для меня, ma petite. Сейчас я имел в виду другие, с каблуками полегче, которые я тебе купил, когда ты сильно разозлилась на те.Ах вот как.— А зачем мне переобуваться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30