Те облегченно бросили деревяшки со свинцом внутри на землю. За те пару недель, что они шли с Крессом, он многому научил ее. В том числе, как заставить противника устать во время боя. Именно это умение спасло ей жизнь на арене у кочевников.
– Сельтейра! – вновь крикнула Акеретани.
– Да иду, иду, – откликнулась эльфийка.
Идти приходилось аккуратно, переступая через спящих, или просто лежащих под шкурами сиргов драконов. Главное свойство шкур ящериц Ранерских островов, их зеленоватый окрас, неотличимый от простой травы.
Суккуб стояла у входа в палатку, лукаво улыбаясь своим черными губами.
– Что там? – недовольно спросила Сельтейра. И впрямь последние новости разведчиков были не утешительны.
Акеретани промолчала и драконице ничего не осталось, как войти в палатку.
– Здравствуй Сельтейра.
Посреди палатки стоял Иллиал, только странный какой-то – полупрозрачный. Магия Реальности.
– Я гляжу, тебе удалось это заклинание, – вместо приветствия сказала Сельтейра. Кресс многому научил молодого мага за время странствий. Но еще больше Иллиал пусть не сразу и понял, но запомнил.
– И что на тебе? – удивилась Сельтейра.
На Иллиале была тонкая кольчуга в точности повторяющая контуры тела, тяжелый плащ из белого подземного сукна с красной окантовкой. Штаны из того же материала и высокие сапоги с золотыми застежками.
Первый раз Сельтейре удалось смутить мага. Выражение ледяного спокойствие на миг оставило лицо Иллиала.
– Ну это, так… – Магу, наконец, удалось вернуть былую невозмутимость. – Я глава совместного войска троллей и гномов. Гномы сделали кольчугу, тролли выткали плащ и одежду.
– Так это каменное волокно? Которое не горит.
– Оно самое, – кивнул Иллиал. – Добывают как камень, ткут как шерсть, не горит. Правда, тяжеловата. Но речь не об этом…
– Дела, дела, – вздохнула эльфийка. – С тех пор как встретили Кресса у меня ни дня спокойного.
– У меня тоже, – утешил ее Иллиал. – Одни драки.
– О чем ты хотел поговорить со мной?
– О том, что драконам не обязательно идти в Туманный лес. Гномы дадут вам проводников для перехода Граничного перевала. – Рядом с Иллиалом появилась карта. Янтарная черта прочертила путь от нынешнего лагеря драконов до Граничного перевала. Самая восточная точка Туманного леса, и самая западная Подгорного царства. Эльфы его еще называли Каменной рощей, и вели долгую войну, в которой уступили гномам.
– Если конечно так, – Сельтейра задумалась. – За сколько гномы проведут нас по перевалу. Точнее под ним.
– Бесплатно, – ответил Иллиал, принимая вопрос, на необычайную скупость гномов.
– Я не о том, – махнула рукой Сельтейра, в Темной эльфийке росло странное напряжение. – Время.
– Два дня. Армии существа увеличиваются, и оно создает новых миньонов. Мы уничтожаем тех, кто идет из глубин, но перекрыть все проходы не можем. Да и если честно, не слишком много их уже и идет. Большинство успело раньше.
– Здесь то же самое, – согласилась драконица. – Мы уничтожили пару стай оборотней, не считая одиночных тварей, но и идем по пустой земле.
– Сель все в порядке? – встревожился Иллиал.
– Да, а что?
– У тебя щека дергается, и глаза побелели… – Маг не успел договорить, как эльфийка начала медленно валиться на пол. – Акеретани!!!
Суккуб вихрем влетела в палатку, подхватив падающую драконицу. Сельтейра была в полной прострации. Глаза смотрели в одну точку, с уголка губ стекала слюна.
– Усади ее и принеси холодной воды, – приказал маг. – Добавь порошка арелха, и лист таура.
Суккуб молча повиновалась. Сельтейра медленно выпила весь ковш воды, принесенный демоншей. С каждым глотком ее взгляд становился осмысленней. Заметив слабый жест мага, Акеретани выскользнула из палатки.
– Словно тысячи жизней… – прошептала Сельтейра. – Любовь и смерть, рождение и мечты. Я видела все, и все стало прахом.
По лицу призрачного Иллиала скользнула тень, скорее отсвет когда-то пережитого ужаса.
– Я видела Первых и Последних, – продолжала Темная эльфийка смотря пустым взором на Иллиала. – Я была рождена и УХОДИЛА. Я знала… Иллиал! – в голосе Сельтейры было неизбывное страдание. – Что со мной? Во мне словно сгорела душа!
В глазах мага он увидела сострадание, искреннее, словно Иллиал проходил сквозь это.
– Я знаю, – прежде ровный и невозмутимый голос мага стал полон горечи,
– что это. Отныне ты ПОСЛЕДНЯЯ из Темных эльфов. Да ты сама понимаешь это.
– Да я знаю, – чуть слышно ответила Сельтейра, по-прежнему сидя на полу. – Как и ты.
– Как и я, – глухо отозвался маг.
Снаружи доносились звуки лагеря драконов. Ленивые реплики межевались со стуком деревянных мечей (настоящие драконы никогда не использовали в тренировке), шипели котелки над кострами, да и мало ли иных звуков может издавать воинский лагерь.
– Иллиал, – изображение мага начало таять, он больше не мог держать заклинание. Казалось, вместе с ним таяли и последние запреты и древние законы Темных эльфов. – Я люблю тебя маг.
– И я тебя люблю, – успел сказать Иллиал прежде чем заклинание ПОГАСЛО.
Сельтейра развернулась к вошедшей суккубе:
– Передай всем, что выходим к Граничному перевалу.
Акеретани хотела что-то спросить, но лишь кивнула и вышла.
Сельтейра рухнула на пол палатки и зарыдала.

XXIV.

Элар кивнула двоим стражникам-эльфам и направилась к себе в палатку. Три дня, что они выиграли благодаря совместному выступлению каравана с оружием и крестьянского ополчения превратились в три дня самой тяжелой работы для Элар и вышедшей с ней сотни.
Да все вчерашние крестьяне были полны энтузиазма. Но одним энтузиазмом много не сделаешь за три дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29