Фрост всегда замечала что-нибудь такое, что ускользало даже от его внимания.
— Но почему на потолке? — внезапно спросил Стелмах. — Какого роста были нападавшие?
— Давайте просто посмотрим и подумаем, — сказал Сайленс. — Пока еще не очевидно, что их вообще кто-то атаковал. Может, мы наблюдаем оригинальный случай клаустрофобии. Согласен, это маловероятно, но нам следует учесть все возможности. Фрост, просканируйте-ка эти дыры в потолке. Я хочу знать, давно ли они появились. Стелмах, попробуйте найти где-нибудь работающий терминал и добраться до главного компьютера станции. Вдруг в их журнале есть какой-нибудь ключ к разгадке? Кросс, как вышло, что увлажнители все еще работают? Ведь вода в них давным-давно должна была кончиться!
— Увлажняющая система связана напрямую с большим подземным озером, — объяснил Кросс. — Это глубоко, но воды там несколько миллионов тонн. Так что дождь здесь может идти практически вечно. Вечный дождь на планете адского пламени! Это похоже на чудо.
— Только не надо нам религиозных речей, — заявила Фрост. — Еще не хватало, чтобы меня стошнило в этом дурацком шлеме!
— Сюда! — позвал их внезапно Стелмах. — Я что-то нашел!
— Не двигаться! — резко сказал Сайленс. — Ничего не трогать! Разведчица, проверьте, что там у него.
Услышав приказ, Стелмах замер рядом со сломанным пультом. Фрост подскочила к нему и некоторое время внимательно изучала находку.
— Это рука, капитан. Человеческая. Без скафандра. Никаких ловушек я не вижу, и приборы мои их тоже не регистрируют. Помогите мне отодвинуть пульт, Стелмах.
Две фигуры в громоздких скафандрах неуклюже двинулись вокруг огромного стола, из-под которого действительно торчала бледная человеческая рука. Сайленс и Кросс подошли, чтобы помочь им. Все вместе, даже используя силу сервомеханизмов, они с трудом приподняли массивный пульт и осторожно отставили его в сторону. А потом замерли, уставившись на то, что открылось их взгляду.
Когда-то это была женщина, но теперь от нее мало что осталось. Кроме разве что костей. Они были свалены кучей и блестели, как полированные. Только на найденной ими руке да еще на лице оставалось немного плоти. Длинные волосы были практически нетронуты, но череп кто-то вскрыл и вынул из него весь мозг. Струи дождя, как слезы, текли по запрокинутому лицу.
— Кости обглоданы, — заявила Фрост. — Судя по рваному краю оставшейся на руке плоти, это сделано зубами, а не режущим инструментом. То же самое и с черепом. Его вскрыли, не используя инструментов, с помощью одной только грубой силы. Не понимаю, почему они оставили руку и лицо…
— Возможно, их что-то отвлекло… — предположил Кросс.
— Но кто мог сотворить такое? — спросил Стелмах слабым голосом. Его явно мутило. — Какое существо…
— Отойдите в сторону и подышите, — посоветовал Сайленс. — Врагу не пожелаю блевать в тяжелом скафандре.
— Я и не собираюсь, — возмутился Стелмах.
— А вопрос хороший, — сказал Кросс. — Какое существо может питаться подобным образом?
— Да почти любое, — ответила Фрост. — Если, конечно, оно достаточно голодное. Интересно другое. Они обглодали все дочиста. Все, а не только мясо. Это очень и очень странно. Обычно разные виды употребляют в пищу разные части тела… Может, ее сначала убили, а потом пришел еще кто-то и сожрал тело.
— На этой планете нет живых существ, — сказал Кросс. — Разве что нападавшие привезли их с собой.
— Вы все еще считаете это проявлением клаустрофобии, капитан? — поинтересовался Стелмах.
— У меня пока нет окончательной версии, — спокойно ответил Сайленс. — Не спорю, все это чем дальше, тем больше похоже на нападение извне, но пока у нас нет никаких доказательств, что здесь побывал кто-то, кроме людей. Помните, хайдены снова на свободе. И потом, есть еще ИР с планеты Шаб и их фурии. Скажите, разведчица, могли органы, взятые из этого тела, послужить кому-то вовсе не пищей, а материалом для исследований?
— Вполне возможно, капитан. Это, кстати, объяснило бы тщательность их действий.
— Ладно, это может подождать, — решил Сайленс. — Сначала надо проверить помещение станции. Уровень за уровнем. Гипотезы будем строить потом, когда убедимся, что здесь безопасно.
Он обернулся и махнул рукой десантникам. Возглавляемый разведчицей маленький отряд двинулся в глубь станции. Чем дальше они заходили, тем страшнее становилось вокруг. Все было разгромлено, расчлененные трупы попадались все чаще и чаще. Кто-то сорвал с петель все двери, понаделал в стенах огромных дыр, разломал все приборы и расшвырял обломки по полу. Но, несмотря на разгром, ничего нигде вроде бы не пропало.
Все тела находились примерно в том же состоянии, что и первое. Количество изъятых — или съеденных — частей в каждом случае было разным, но лица неизменно оставались нетронутыми. Казалось, все они зашлись в безмолвном крике. С каждой такой находкой Сайленс чувствовал, как в нем поднимается волна холодной ярости. Это был не бой, а резня, и каждому новому лицу он клялся, что жестоко отомстит за все, что тут произошло.
Фрост выглядела всего-навсего заинтересованной, но она, в конце концов, была разведчицей. Кросс по большей части молчал. Иногда он, правда, высказывался о размере разрушений или сдавленным голосом называл имя того или иного покойника. Стелмаху сказать было нечего, но он тем не менее держался рядом с капитаном. Вооруженные космодесантники проверяли каждую дверь и каждый поворот коридора, но врага нигде не было. Отряд продолжал двигаться вглубь, в темноту. Единственным источником освещения служили наплечные фонари скафандров. По стенам танцевали слабые тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32