Олег вздохнул, глядя под ноги. Предполагалось, что он должен
искать в траве следы неведомых татей, которые на тракте от Пскова к
Великим Лукам балуют, однако разбойнички ухитрились протоптать среди
рыхлых торфяников такую колею - с завязанными глазами не заблудишься.
Непонятно только, почему при подобной открытости душегубов ни
псковский воевода их до сих пор по березкам не развесил, ни местные
охотники. Опочка-то - селение большое, сотни полторы дворов. Тоже
пытались лихих людишек заловить, когда девки, скотина али телеги с
добром пропадали.
Не нашли...
От быстрой ходьбы на лице у ведуна проступил пот, потек тонкими
струйками, принося на губы легкую, с горчинкой, солоноватость. Значит,
полынь скоро смоется. Комары жрать начнут.
- Когда же она петлять-то перестанет, электрическая сила?
Тропинка, словно услышав мольбу ведуна, сделала последний зигзаг и
уткнулась в самую топь, в широкое гнилостное окно, немедленно надувшее
перед гостями большой, радужно поблескивающий на свету пузырь.
- Ну вот, приехали... - сплюнул Олег и потер запястье, которого
коснулся легкой теплотой крест.
Середин с самого начала не хотел браться за это дело. Когда они с
боярином накануне въехали в связанные из заостренных жердей ворота
Опочки и стали договариваться со старостой о ночлеге, Олег мимоходом
предложил вывести нечисть какую местную, коли досаждает. Он во многих
селениях так столовался: ему предоставляли кров, еду, а иногда и
приплату давали небольшую; ведун же, в свою очередь, выкуривал из
домов рохлей, чертил борозду от коровьей смерти, отпугивал ночных
крикунов.
Староста тут же пожаловался на ватагу душегубов, что не первый год
на дороге безобразничали. И из Пскова супротив них дважды дозоры
присылали, и сами мужики ловить пытались - не дались хитрые тати,
никому не попались.
Олег от подобной просьбы попытался откреститься - его дело, мол, с
нежитью бороться, а не с людьми. Тем более - одному супротив добрых
двух десятков. Но тут вперед пролез Радул и клятвенно пообещал погань
нерусскую извести.
- А почему ты решил, что душегубы - нерусские, боярин? -
поинтересовался Середин, вглядываясь в болотный простор, местами
парящий теплыми окнами, местами - кивающий ветвями чахлых березок.
- Да разве ж русский человек руки свои душегубством марать станет?
- громко возмутился богатырь. - Не может такого быть!
- Это, конечно, аргумент... - задумчиво ответил Олег.
- Ну, чего там, ведун? - Боярин спрыгнул наземь, и рыхлая,
напитанная водой земля затряслась.
- По виду, в топь тати ушли, - почесал в затылке Середин. -
Тропинку через вязь, похоже, знают. А не знаючи, лучше не соваться.
Вмиг к болотнику в гости попадешь. Ни меток не видно, ни следа от
тропы тайной... Нет, не найти.
- А как же мы их рубить станем, коли не найти? - удивился Радул.
- Хороший вопрос, боярин, - усмехнулся Олег. - Я должен отвечать?
- Ты давай, давай, ищи, - нетерпеливо подергал себя за курчавую
бородку богатырь. - Я их всех побить обещал. Дабы не водилось люда
такого на земле русской!
- Я вот одного не понимаю, боярин, - прикрыл глаза от солнца
Середин. - Куда они ушли? Ведь не у русалок же под водой отсиживаются!
Болотная нечисть - не та компания, чтобы так долго и часто гостей на
волю отпускать. Рядились не рядились, а на уговор с болотниками
полагаться нельзя. За пару лет обязательно должны были обмануть. Опять
же, и добро в топи под водой не спрячешь, и оружие. Попортится всё.
- Не, ведун, ты не дело молвишь, - решительно покачал головой
богатырь. - Где это видано, чтобы тати под тиной логово себе рыли? Не,
на острове они где-то сидят. Тропу разведали али гать настелили. Вот
теперь и прячутся.
- Где? - развел руками Олег. - Я тоже так подумал, да только где
острова-то, чтобы отсидеться? Смотри, топь какая до горизонта.
- Вижу, - согласился Радул.
- И я вижу... - опять почесал в затылке ведун. - Не, не сходится
тут что-то. Что-то здесь не то...
Середин закрутился на месте, дошел до заводного коня, приоткрыл
клапан на чересседельной сумке, заглянул в нее, пошарил рукой...
- Ага, одна осталась. Куриная. Курица, конечно, не птица, но
должно сойти.
- Ты чего затеял, мил человек? - забеспокоился богатырь.
- Всё хорошо, боярин, - вглядываясь в траву, ответил Олег. - Мне
нужна птичья косточка, чистотел и земля здешняя. Здесь место открытое,
влажное... Чистотел наверняка расти должен. А ты, боярин, сделай пока
доброе дело, костерок запали. А то мне всё это сушить надо будет.
Как ведун и полагал, желтенькие цветки чистотела попались ему на
глаза уже минут через десять. Он ощипал несколько листочков, ковырнул
из земли щепоть торфа и вернулся к боярину Радулу, который уже успел
насбивать с деревьев сухих нижних веток и запалить у самого берега
скромный костерок.
Середин развязал узел с кузнечным инструментом, достал лопатку для
углей, кинул все приготовленные компоненты на нее и придвинул к огню,
следя, чтобы травка, торф и костяшка грелись, но не сгорели. На
хорошем жаре процесс шел быстро. Примерно через полчаса Олег смог без
особого труда растереть рукоятью ножа в мелкий порошок кость, а торф и
листья пропустил просто между пальцами. Затем смешал все в единую
массу и направился к концу тропинки:
- Как Ярило красное на небо поднимало, свет пускало, закоулки
открывало. Закоулки черные, закоулки белые, норы глубокие, гнезда
высокие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16