Спальня была обставлена в том же духе, что и гостиная, вся в рюшах и оборочках.Широкая кровать, которая показалась Минелле неуместной в таком маленьком помещении, была завешена шелковым пологом нежно-розового цвета. Полог прикреплялся к маленькому венчику, украшенному золотыми ангелочками, и пышными складками струился вниз.Шторы, как и в гостиной, были перехвачены огромными атласными бантами, а подушечки на кровати, как с любопытством заметила Минелла, были обшиты кружевами.Все это выглядело чрезвычайно непривычно, но, несомненно, очень по-женски, и Минелла подумала, что ее отцу такая обстановка непременно понравилась бы.Зато ее мать наверняка сочла бы эту спальню верхом безвкусицы, но поскольку Минелла впервые встречалась с такой обстановкой, она не знала, как к этому отнестись.— А теперь я тебя удивлю! — сказала Конни.Она открыла дверь, ведущую из спальни. За ней оказалась самая крошечная ванна из всех, что Минелле доводилось видеть.Она была настолько маленькая, что в первое мгновение Минелла даже не поняла, что это ванна, и только потом, увидев, как Конни гордится ею, сказала, что это просто чудесно.— Она работает от газовой колонки, которая постоянно ломается! — со вздохом пояснила Конни, — но по крайней мере я могу умыться и снять грим!При этих словах она улыбнулась, а Минелла посмотрела на нее с удивлением.— Грим?Повисла короткая пауза, а потом Конни сказала:— Ты не знаешь, что я выступаю на подмостках?— На подмостках? — тупо повторила Минелла. — Ты хочешь сказать, что ты актриса?— Это слишком вежливое слово для такого занятия, — хихикнула Конни. — Я из тех, кого называют» гейети герлз «!Минелла уставилась на нее, не веря своим ушам.— Я и понятия не имела! А твои родители знают?— Конечно же, нет, и прошу тебя — ничего им не говори, — За кого ты меня принимаешь! — ответила Минелла. — Но они никогда не говорили о том, чем ты занимаешься, и мне всегда казалось, что это довольно странно.— Ты не хуже меня понимаешь, — сказала Конни. — что если отец узнает о том, что я играю на сцене, будет ужасный скандал.— Это я понимаю, — сказала Минелла. Внезапно она ахнула и добавила:— Папенька, наверное, знал, но никогда не говорил мне ни слова!Ей показалось, что Конни смутилась.— Наверное, он боялся тебя шокировать. Через мгновение она добавила:— А может, я и сама просила его сохранить это в тайне.Минелла немного помолчала, а потом сказала:— Прости меня за любопытство, Конни, но я теряюсь в догадках. Это папенька помог тебе стать хористкой?— По правде сказать, да, — призналась Конни. — Он был знаком с» хозяином»и потянул за нужные ниточки. Я ему бесконечно благодарна за это.— Папенька всегда всем помогал.— Это правда, — кивнула Конни. — И оттого, что он помог мне, я хочу помочь тебе. Единственная сложность — как это сделать?Она не стала ждать, пока Минелла ответит, а вошла в нишу, которая вместо двери имела просто отверстие в стене рядом с ванной, но которую она гордо назвала «моя кухня».Состояла она из единственной конфорки, на которой можно было вскипятить чайник, и еще Минелла заметила, что на крючке, вбитом в стену, висит кастрюля.Там было также несколько тарелок, чашек и блюдец. Конни поставила на огонь чайник и стала искать по разным жестяным банкам, где у нее лежит чай. У коричневого заварочного чайника был отбит носик.— Ты не хочешь поесть чего-нибудь? — спросила она. — У меня где-то были бисквиты.— Нет, спасибо, только чай! — ответила Минелла.В этот момент послышался стук в дверь. — Ни минуты покоя! — сказала Конни и поспешила открыть.На пороге стояли две молодые девушки, и Минелла, едва увидев их, сразу поняла, что это тоже «гейети герлз».Они были высокими, значительно выше среднего роста, и так невероятно красивы, что Минелла уставилась на них во все глаза.Приехав к Конни, она так волновалась, что поначалу не заметила, что ее подруга стала еще ослепительнее, чем была во время их последней встречи.Волосы у нее сияли подобно солнцу, а кожа была такой белой и румяной, что напомнила Минелле о розах в саду родного поместья. губы у нее были ярко-алые, но теперь Минелла понимала, что это не их естественный цвет.Какая же она была глупенькая, что в тот раз не заметила, что лицо у Конни напудрено, а на губах — помада.Впрочем, в деревне было трудно даже предположить это.Но сейчас, глядя на девушек, Минелла виде-па, что лица выглядят слегка неестественно, и краски на них не меньше, чем на афишах, которыми увешаны стены гостиной Конни.— Заходи, Герти, заходи, Нелли, — сказала Конни.— Мы немного рано, — ответила та, которую звали Герти, — но у нас плохие новости!— Плохие новости? — машинально переспросила Конни. — Погодите, я вам представлю свою подругу. Минелла, это Герти, это Нелли, и они обе «прожигают жизнь» на подмостках нашего мюзик-холла, если ты понимаешь, что я имею в виду!Обе гостьи весело расхохотались.— Мне нравится, как ты нас отрекомендовала, Конни! Только вряд ли ты сама это придумала!— На самом деле позавчера вечером так сказал о вас Арчи, и я подумала, что это довольно забавно! — призналась Конни. — Проходите в гостиную. Я как раз собиралась угостить Минеллу чаем.— Чаем? — переспросила Нелли. — Я бы сейчас не отказалась от чего-нибудь покрепче! И тебе захочется того же самого, когда ты услышишь о том, что случилось.Конни не слушая их, пошла на кухоньку и заварила чай.— Где-то у меня было молоко, — сказала она неопределенно. — Поставь все это на поднос и отнеси в гостиную, а я пока поищу дня девушек чего-нибудь другого.Поскольку было только четыре часа, Минелла подумала, что еще слишком рано для того, чтобы пить вино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41