Разоренная округа была безлюдна и лежала в руинах, которые резко контрастировали с плодородными землями соседних районов.
Отряд, собранный васпураканином Гагиком Багратони, был не так велик, как тот, которым командовал Баанес Ономагулос, но зато он укомплектован более опытными бойцами. Отряд состоял главным образом из васпуракан — смуглых, кудрявых, бородатых мужчин, отличавшихся от соседей-видессиан плотным сложением и могучими плечами. Все они носили панцири или кольчуги, а многие и шлемы вроде того, что был у Сенпата Свиодо, часто украшенные рогами или крыльями. Марк вспомнил, что у северян, которые иногда появлялись в Риме, были похожие шлемы. Почти все васпуракане казались бывалыми солдатами.
— Приходится, — согласился Сенпат Свиодо, когда Марк сказал ему об этом. — Так же, как акритай, мы стояли на пути у Казда и все эти годы были щитом Видессоса. Поверь мне, мы не хотели, чтобы так случилось, но это место в мире выбрал для принцев Фос.
Он пожал плечами и продолжал:
— У нас есть притча о воробье, который услышал, что скоро небо рухнет на землю. Птичка легла на спину и подняла лапки кверху, словно желая поддержать небо. «Ты сошел с ума?» — спросили у него другие животные. «Нет, — ответил воробей, — но я должен сделать все, что могу, чтобы спастись». Именно так мы и поступаем.
И снова армия готовилась к встрече союзного военачальника — на этот раз не Ономагулоса, а Гагика Багратони. Когда полководец на резвом скакуне появился перед строем, Скаурус был поражен его физической силой. Если Цезарь напоминал хищную птицу, человеческое воплощение римского орла, то Гагик Багратони был львом. Его темно-бронзовая кожа, шапка черных, как уголь, волос и длинная курчавая борода, в которой скрывалось его широкое, скуластое лицо, — всего этого было достаточно, чтобы произвести весьма сильное впечатление. Сюда надо было добавить пронзительный взгляд — взгляд охотника, крупный нос, осанку. Когда он сидел в седле, казалось, что это ожившая конная статуя. Он знал, сколько глаз следит за ним, и величаво ехал вдоль строя, минуя подразделение за подразделением. Единственным приветствием, которым он удостоил солдат, было быстрое движение глаз и легкий кивок каждому из командиров. Сам Маврикиос не держался столь величаво, но было видно, что Гагик Багратони не собирался оскорблять Императора, он просто вел себя так, как обычно, ни больше ни меньше.
Поравнявшись с римлянами, стоявшими рядом с императорскими стражами-халога, Багратони удивленно вскинул брови: таких солдат он еще никогда не видел. Вождь окинул их оценивающим взглядом, изучая вооружение, доспехи, выправку, лица. Какой бы ни была его реакция, он хорошо скрыл ее. Но когда Гагик увидел Сенпата и Неврат, стоящих в одном ряду с римскими офицерами, лицо его прояснилось. Он крикнул что-то на своем языке. Голос полководца очень хорошо подходил к его облику и характеру — это был густой рык. Сенпат ответил на том же языке. Марк ничего не понял, но уловил имя «Свиодо», повторенное несколько раз. Гагик Багратони снова что-то крикнул, затем соскочил с коня и сжал в объятиях римского проводника, расцеловав его в обе щеки. Потом он поцеловал и Неврат.
— Сын Сахака Свиодо! — сказал он по-видессиански, переменив язык из уважения к римлянам, стоявшим рядом. — И с такой красавицей женой! Счастливцы вы оба, счастливцы! Сахак был великим вождем, и он дернул Казд за бороду, да-да, и Императора тоже — когда тот влез в наши дела. Ты так похож на отца. Он ведь был моим другом, и я его очень хорошо знал.
— Если бы я мог сказать это… — ответил Сенпат. — Он умер еще до того, как у меня пробились усы.
— Я слышал и очень жалею о таком славном воине, — отозвался Багратони. — А теперь скажи мне, что это за странные солдаты, с которыми ты путешествуешь?
— Ты заметил, мой милый Скаурус, — шепнул Виридовикс, — что каждый раз, когда кто-нибудь из этих васпуракан разглядывает римлян, он называет вас забавными чудаками? Прямо в точку, я думаю.
— Это потому, что сначала они смотрят на тебя, — буркнул Гай Филипп, на что Виридовикс ответил только яростным взглядом.
— Хватит вам пререкаться, — сказал Марк.
К счастью, галл и центурион предпочитали ругаться по-латыни, и васпуракане не могли их понять.
Скаурус представил Багратони своих солдат, назвал имена нескольких офицеров и в который уже раз коротко объяснил, как они оказались в Видессосе.
— Это просто великолепно, — сказал Гагик Багратони. — Вы, все вы, — он щедро обвел рукой всех, с кем познакомил его трибун, — должны прийти в мой дом сегодня вечером. За ужином вы расскажете мне об этом побольше. Сейчас у меня слишком много дел.
Он говорил правду: процессия, которую он возглавлял — офицеры и несколько знатных горожан и чиновников Амориона — в замешательстве остановилась, когда он соскочил с коня. Некоторые сидели в седлах, другие стояли на земле, но все ждали, когда их вождь продолжит свой обход. Особенно обращал на себя внимание один из них, высокий жрец с жестким, недобрым лицом, державший на цепи здоровенного злого пса. Он бросал на Багратони взгляды, полные неприкрытой ненависти. Васпураканин делал вид, что ничего не замечает, но Марк, стоявший совсем близко, слышал, как вождь прошептал:
— Чтоб чума взяла тебя, Земаркос, выбритый негодяй!
Багратони снова вскочил на коня, и торжественная процессия двинулась к Императору. Когда жрец сделал несколько шагов, его пес рванулся в сторону, чуть не сбив своего хозяина с ног. Тот изо всех сил дернул за цепь.
— На место, Васпур! — рявкнул он, и собака, задохнувшаяся в узком ошейнике, жадно глотнула воздух и поплелась за жрецом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124