– Что, если я перелечу стену лабиринта и окажусь у них в тылу? – предложил он. – Это отвлечет их и собьет с толку. Не беспокойтесь – я приземлюсь подальше от них.
– Это большой риск, – ответил Джимми, пытаясь сообразить, окажет ли это хоть какой-то эффект, и если да, то какой именно.
Морок признал, что он прав, но заметил:
– Надо же хоть что-то делать. Мы не можем стоять здесь вечно.
Вдруг Модра вспомнила, о чем говорил ей князь демонов прошлой ночью. «Нет!» – отчаянно закричала она, но если Морок и услышал ее, то не подал вида.
Они все видели, как его высокая, грациозная фигура медленно снизилась на расстоянии добрых десяти-пятнадцати метров от выхода, развернулась и ринулась за ограду лабиринта. Однако, оказавшись над ней, Морок словно бы столкнулся с невидимой прежде стеной черной энергии, чем-то вроде защитного поля. Как только он коснулся ее, потрескивающее поле охватило его тело, вспыхнул яркий свет… и когда он погас, они уже не видели ни защитного поля, ни Морока.

* * *

Криша закричала. Ган Ро Чин бросился к ней, чтобы успокоить, хотя и сам был потрясен. Модра лишь вздохнула и печально склонила голову.
– Один из вас умрет по дороге в Город…
Манья прочитала заупокойную молитву, но, завершив последний ритуальный жест, подумала:
– Он никогда никого не хотел слушать.
И тут они услышали в своем сознании гулкий голос идолов:
– Мы приняли жертву. Мы удовлетворены. Вы можете пройти.
Это вызвало у Криши новую истерику, так что капитану опять пришлось ее успокаивать.
Модра, подняв брови, взглянула на Джимми, затем на миколианцев:
– Думаешь, им можно верить?
– Кто у нас эксперт-эмпат? – ответил тот.
Они кивнула.
– Я откуда-то чувствую, что они констатируют факт. Тем не менее, я полагаю, лучше идти поскорее, пока они не передумали.
– Тьфу ты, черт, да вы все просто трусливый сброд! – с этими словами Калия прошла мимо трио биржанцев и вошла в ворота. Реакции со стороны идолов не последовало, и остальные, не теряя времени, поспешили за ней.
– Пойдем, – мягко сказал капитан. – Он заплатил за нас высокую цену. Нельзя, чтобы его жертва оказалась напрасной.
Криша утерла слезы, кивнула, и мицлапланцы наконец тоже вышли из лабиринта и впервые взглянули на Город наяву.
Чин, который вообще впервые его видел, был потрясен.
– Столица, – шептал он, – и наверняка центр управления.
Криша подняла на него покрасневшие глаза:
– Морок… Морок считал, что это были не миры, а отсеки, как на большом космическом корабле. Сейчас, прямо перед кончиной, он придумал, что мы недалеко от того места, где вошли, и что это лишь интерьер пустой внутренней части того мира, где мы приземлились.
Он кивнул.
– Я тоже думал об этом. Однако, если так, то это больше чем просто корабль с планету величиной или тюремная колония. Гораздо больше.
Джимми Маккрей, услышав их диалог, оторвал свой взгляд от пастельного Города и подошел к Чину.
– Я много о тебе слышал, капитан. Правда, до сих пор из вторых рук.
Чин взглянул на Кришу, она кивнула.
– Я в порядке, – мысленно заверила она его и отошла к остальным, которые стояли в начале спускавшегося к Городу спирального моста.
– Я всегда все получал из вторых рук, Маккрей. Но я уже видел тебя однажды. Тогда ты выглядел совсем по-другому.
– Ты спас мне жизнь, – сердечно сказал Джимми. – Я рад поблагодарить тебя лично.
– Надеюсь, ты бы сделал то же для меня, – ответил мицлапланец. – Впрочем, я почти уверен, что сделал бы.
Джимми пожал плечами.
– Будем надеяться, что никому из нас не придется никого спасать. Я многое узнал, когда подслушивал ваши разговоры, если так можно выразиться, через гноллку – иногда это было непросто. У нее довольно эксцентричный разум. С другой стороны, у нас с тобой много общего, и нет ни одной общей проблемы. Ты, должно быть, знаешь, что эта девушка боготворит землю, по которой ты ходишь?
– Я не думал, что все так серьезно, – возразил капитан, смущенный тем, что его проблема стала настолько широко известна.
– Мы, терране, часто попадаем в самые неприятные переделки. Она боготворит тебя, но она пастырь, а ты паства. Полагаю, что когда Модра была в вашем отряде, тебе рассказали про ее проблему?
– Да, Криша говорила мне, – кивнул Чин. – Как бы ужасна ни была наша ситуация, я бы не променял ее на прошлое Модры. В твоем прошлом тоже есть подобная моей ситуация, не так ли?
Джимми кивнул.
– Даже еще серьезнее. Кончилось тем, что мне пришлось улететь подальше от всего, что напоминало мне мой дом, сменить профессию и влипнуть в передрягу с самым проклятым маленьким паразитом – то есть симбионтом – из всех существующих. А малышка Молли – вон та, на которой я женился, чтобы ее не уничтожили, она родилась не то на фабрике, не то в пробирке – до сих пор не моя, как и я – не ее.
– А ты хотел бы?
– Когда-то хотел больше всего на свете. Сейчас я ни в чем не уверен. Я думаю, то, что мне действительно нужно, лежит вне меня, вне чего бы то ни было, и поэтому, вероятно, будет последним, что я смогу получить. Как всегда, в этом деле хватает неудачников и несчастливых ребят.
Капитан кивнул.
– Ты заметил, что теперь нас осталось девять, и из них шестеро – терране?
Маккрей нахмурился.
– А ты прав! Я и не задумывался.
– Терране выживают. Мы все делаем не так, нас заносит в самые неподходящие места, но мы выживаем. Как раса, мы приспосабливаемся для выживания, и затем либо переживаем, либо перерастаем тех, кто нас угнетает, если конечно, не считать нас самих.
– Интересно, только ли в этом дело, – вздохнул Джимми Маккрей, повернувшись лицом к Городу. – Эти Кинтара почти не в курсе, что представляют собой семьдесят процентов известных рас, но нас, терран, они знают гораздо, гораздо лучше – как и мы их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126