— спросил Месси.
— Кто может знать, что на уме у этого мерзавца? Он может сделать это из чувства мести, уязвленного самолюбия, для того, чтобы выставить нас всех дураками, в конце концов!
— За кем мы едем? — спросил Харпер, но ответа не услышал, потому что Ричард был уже за дверью.
* * *
Войдя в спальню, Гвинет зажгла свечи в расставленных по всей комнате канделябрах. Поворачиваясь, поймала свое отражение в длинном овальном зеркале. Ей очень не хватало сейчас Харпера с его вечно хмурым лицом, не хватало Джесона, с которым можно было бы обо всем поговорить и поспорить. Он оставил ее здесь, потому что не хотел, чтобы она волновалась. Но как он не понимает, что успокоится она лишь тогда, когда увидит живой и невредимой леди Мэри!
И Грейс.
Она посмотрела на голубое пальто, которое держала в руке, и вспомнила Марка, когда тот был еще совсем маленьким. У него было голубое одеяло, с которым он ни за что не желал расставаться. Он повсюду таскал его с собой до тех пор, пока оно не протерлось до дыр. Гвинет сказала, что сошьет ему новое одеяло, но Марк об этом и слушать не захотел. Тогда она не могла понять привязанность сына к какому-то одеялу, но сейчас поведение Марка уже не казалось ей странным. Одеяло было его талисманом, щитом от всех бед и невзгод. Так и это пальто. Пока оно остается в руках Гвинет, она будет жить надеждой на то, что Грейс жива и здорова. Только после того, как Гвинет убедится в этом, она сможет расстаться с этим голубым талисманом.
Гвинет не знала, где скрывается Грейс, но это могла знать леди Мэри, а значит, необходимо было в первую очередь разыскать именно ее.
Ах, почему она не настояла на том, чтобы поехать вместе с Джесоном?
Гвинет положила пальто на кровать, рядом со своей сумочкой, и прошла в ванную комнату с облицованными зеркалами стенами. Тщательно вымыла холодной водой руки и лицо и вернулась в спальню.
Гвинет решила как следует рассмотреть ящик. Она сразу же заметила то, на что не обратила внимания в библиотеке, — маленькую медную пластинку, на которой было выгравировано: «Уиллард Брайент». Гвинет не могла вспомнить, видела ли она эту пластинку раньше. Быть может, и видела, просто не придала ей значения.
Это был этюдник, какими пользуются художники, делая зарисовки с натуры. Сбоку виднелась прорезь небольшого выдвижного ящичка для хранения мелков и карандашей. Гвинет выдвинула его, увидела, что он пуст, и задвинула обратно.
Затем она вздохнула и подняла голову. Джейке стоял у окна, глядя на улицу.
— Что вы там высматриваете? — спросила она.
— А, — повернулся он, — просто ожидаю отъезда мистера Рэдли. Но он до сих пор на конюшне.
— На конюшне?
— Да, а что?
Ну, конечно. Когда они вернулись в город, Джесон поставил лошадей и карету здесь, опасаясь, что на Мун-стрит их сможет обнаружить Гарри.
У нее еще оставалось время на то, чтобы убедить Джесона взять ее с собой.
— Я еду вместе с ним, — заявила Гвинет, поднимая ящик. — Пойдемте, Джейке.
Он отошел от окна и загородил ей дорогу.
— Нет-нет, миссис Бэрри. Вы же слышали, что сказал мистер Рэдли. Он хочет, чтобы вы оставались здесь.
— Мне неважно, что сказал мистер Рэдли. Я еду с ним. Если не хотите сопроводить меня до конюшни, можете оставаться здесь.
— Будьте благоразумны, миссис Бэрри.
— Уйдите с дороги, Джейке.
Что-то изменилось в его глазах, они вдруг стали светлее и острее. Джейке в эту минуту походил на охотничью собаку, почуявшую дичь. Гвинет оглянулась на кровать, но сумочки с пистолетом на ней уже не было.
«Гарри? — с ужасом подумала она. — Неужели Джейкс — это Гарри?»
И тут она отчетливо вспомнила слова Ричарда Мейтленда:
«Вы бы удивились, когда узнали, как мало нужно для того, чтобы изменить внешность. Другая одежда, прическа, очки, немного пудры и краски — и перед вами совершенно другой человек».
Неужели этот невзрачный человек с лицом обезьянки в самом деле Гарри?
— Я вижу, вам удалось раскрыть мою маскировку, — медленно проговорил он, раздвигая в улыбке тонкие губы. — Могу я узнать, что же выдало меня?
Гвинет знала, что бесполезно умолять этого человека о пощаде, и она ответила, глядя немигающим взглядом в лицо Гарри:
— Глаза. Я запомнила эти хищные лисьи глаза.
Он перестал улыбаться и выпрямился во весь рост. Теперь Гвинет могла только удивляться тому, как слепа она была до этой минуты. С каждым мгновением стоящий перед ней человек становился все больше и больше похож на того Гарри, которого она запомнила с первой встречи с ним.
— А что случилось с настоящим Джейксом? — спросила Гвинет. — И был ли он на самом деле?
— Был, а как же. Сейчас он отдыхает в угольном подвале. Лежит там связанный по рукам и ногам, как цыпленок. Бедняга Джейкс, он так искренне поверил в то, что я один из агентов полковника Мейтленда, присланный ему на подмогу! Но я оставил его в живых, ведь мне нужно, чтобы кто-то передал полковнику Мейтленду мое послание.
— Какое еще послание?
— «Победил сильнейший», — весело сверкнул он глазами.
Гвинет продолжала держать ящик леди Мэри — не слишком тяжелый, но уже успевший оттянуть ей руки. Однако и опустить его она не решалась, боясь спровоцировать неосторожным движением сумасшедшего Гарри. В ушах у нее шумело, сердце бешено колотилось в груди.
«Что мне делать? — лихорадочно размышляла Гвинет. — Закричать? Но кто меня услышит отсюда? Вступить с ним в схватку? Думай, думай, думай!»
— Как ты узнал, что я здесь? — спросила она.
— Зашел на Бонд-стрит и перемолвился парой словечек с вашей хозяйкой. Она такая большая патриотка, эта миссис Бодли! Правда, она не знала наверняка, где вы остановились, но слышала от кучера, что тот возил на Мэрилибон какие-то ящики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102