Под его ногой скрипнули доски настила; за сломанными перилами моста журчала вода и о чем-то таинственно шептались кусты. Фыркнула лошадь; горестно вскрикивал, склоняясь над бездыханными телами, толстяк-немец; усатый кучер Вацлава, поняв, что стрелять уже не придется, приставил ружье к ноге. Княжна смотрела на Вацлава, и ее глаза, в сумраке казавшиеся неправдоподобно огромными и черными, темнели сквозь вуаль. Потом губы ее дрогнули.— Вы, сударь?! — произнесла она удивленно. — Вот так встреча... Право, вы будто нарочно выбираете для своего появления самые эффектные моменты...С этими словами она вдруг качнулась вперед. На мгновение Огинскому даже почудилось, что она намерена броситься ему на шею, но он опомнился как раз вовремя, чтобы подхватить лишившуюся чувств княжну и не дать ей упасть рядом с трупом застреленного ею разбойника. Пистолет Марии Андреевны выпал из ослабевшей руки, шляпка свалилась, и Вацлав полной грудью вдохнул дурманящий аромат ее волос.— Майн готт, — сказал позади него Хесс и дулом пистолета, как заправский вояка, сдвинул на затылок шляпу. — Как это романтично!Втроем они обшарили мост и дно оврага, надеясь найти живых, но обнаружили только троих мертвых разбойников, одну убитую лошадь и кучера княжны, который лицом вниз плавал в мелкой воде под мостом, зацепившись полой ливреи за корягу. Одежда бедняги была разорвана в нескольких местах, горло перерезано от уха до уха, а исцарапанная рука все еще сжимала кнут. Кучеру Огинского, самому Вацлаву и веселому немцу пришлось изрядно попотеть, оттаскивая на обочину мертвого жеребца, которого княжна свалила из старинного мушкетона.Княжна все это время оставалась в своей карете, куда ее отнес Огинский. Занавески на разбитых выстрелами окнах были опущены, и Вацлав изнывал от беспокойства, не зная, все ли в порядке с Марией Андреевной, пришла ли она в себя и не требуется ли ей помощь. Когда мертвый конь был наконец убран с пути и кучер зажег огонь, Вацлав отобрал у него фонарь и заглянул в карету.Мария Андреевна, сидя в полной темноте, деловито заряжала карабин. Она сноровисто работала шомполом, забивая пыж; на сиденье перед нею лежали четыре пистолета — судя по виду, уже заряженных, — а в углу кареты стоял короткий мушкетон со смешным раструбом на конце ствола. Пороховница, замшевый мешочек с пулями и сумка с войлочными пыжами были тут как тут; на лбу княжны в такт ее движениям подпрыгивала выбившаяся из прически темная прядь. Огинский, ожидавший увидеть совсем иную картину, вздрогнул и смутился.— Простите, сударыня, — сказал он с поклоном, — я рад, что вы уже оправились, и хочу сообщить вам, что дорога свободна. Можно ехать.— Подождите, сударь, — остановила его княжна, поневоле копируя тот излишне светский тон, которым от растерянности говорил Вацлав. — Прежде я хочу знать, вы очутились здесь волею случая или, быть может, нарочно приехали, чтобы повидаться со мной?Ее неожиданная прямота смутила Огинского еще больше, и ему пришлось сделать над собою усилие, чтобы заговорить снова.— Трудно вообразить себе случай, волею которого я мог бы оказаться столь далеко от дома, — ответил он. — Но не стану кривить душой: хоть я и ехал именно к вам, вышло это почти случайно. Мой товарищ, с коим я столкнулся по дороге из Варшавы в Петербург, направлялся в ваши края, и я решил, что это перст судьбы.— Перст судьбы? — Княжна забила пыж, убрала на место шомпол и деловито осмотрела курок карабина. — Как это понимать?В ее голосе Вацлаву почудились звенящие нотки, говорившие о том, что княжна еле сдерживает подступающие слезы, и он, склонив голову, ответил напрямик:— Я подумал, сударыня, что судьба дает мне, быть может, последний шанс загладить свою вину перед вами.— Вину? Я не знаю за вами никакой вины, — сказала Мария Андреевна.— Так ли? Зато я знаю. Я просто понял, что буду круглым дураком, если упущу шанс увидеться с вами. Посему, что бы вы ни сказали и как бы ни восприняли мое нежданное появление, я сейчас жалею лишь о том, что мои лошади устали за целый день езды и я появился здесь слишком поздно.— Отчего же? — сказала княжна. — Как видите, я справилась с затруднением сама, а то, с чем справиться мне не под силу, сделали вы.— О да! — с горечью воскликнул Огинский. — Убрал с дороги дохлую лошадь, например.— Это не так мало, как вам кажется, — сказала Мария Андреевна. — Один разбойник наверняка ускользнул, и мне показалось, что это был главарь шайки. Насчет другого я не уверена. Я стреляла в него сквозь кусты и сомневаюсь, что попала. Вы никого не нашли под мостом?— Только вашего кучера. К сожалению, он мертв.— Вот видите. Значит, где-то поблизости еще бродят двое негодяев. Что бы я стала делать одна, ночью, в лесу, если бы не появились вы? И знаете что? Давайте оставим этот пустой разговор. Я искренне рада вас видеть, и вопрос мой о цели вашего приезда был задан не зря. Это очень хорошо, что вы ехали ко мне, потому что теперь мне не придется просить вас и вашего товарища быть моими гостями. Ведь он, кажется, здесь?— Здесь, сударыня! Разумеется, здесь! Майн готт, где же мне еще быть, как не подле вас? — вмешался в их беседу Хесс, просовывая голову в карету.— Ты что же, подслушивал? — возмутился Огинский, посторонившись.— А вы что же, секретничали? — не растерялся немец. — В таком случае вам следовало бы найти более уединенное место. Представь же меня даме, Огинский, иначе я буду вынужден представиться сам!Вацлав вздохнул.— Сударыня, — сказал он, — позвольте рекомендовать вам моего старинного знакомого Пауля Хесса. У вас могло сложиться впечатление, что от него не спрячешься даже в лесу, но на самом деле это не так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110