Узкая походная кровать жалобно заскрипела под его огромным телом, и Порция точно знала, что Декатур улегся спать в исподнем. Чего никогда бы не случилось, если бы он лег с ней рядом… Она невольно улыбнулась. Мысль о том, что Руфус целомудренно почивает в нижнем белье, если не имеет возможности разделить с ней ложе, приятно щекотала самолюбие.Глаза вдруг стали слипаться — так подействовало на Порцию сонное, глубокое дыхание Руфуса. Забытье уносило ее прочь, покачивая на легких лебединых крыльях…Она вскочила как ужаленная: Руфус ласково держал ее за плечо, а сквозь полог доносился хриплый шепот разводящего, окликавшего ее по имени.— Ты спала как мертвая, — чуть слышно промолвил Руфус.Порция невольно застонала. Нет, это невыносимо… Ее разбудили слишком внезапно, прервав самый первый, самый сладкий сон, и истерзанный организм откликнулся немедленным приступом тошноты.— Ты лучше не вставай. Я сам за тебя подежурю, — предложил Руфус.— Нет… нет… — Она выпрямилась, стараясь поскорее избавиться от липких тенет забытья. — Нет, это моя обязанность, и я сама с ней справлюсь. — Девушка решительно скинула одеяло и спустила ноги с кровати, изо всех сил надеясь, что дурнота не одолеет ее прямо тут, в палатке.— Порция, ты не заболела? — В голосе Руфуса слышалась тревога.— Нет… нет… — Она порывисто тряхнула головой. — Просто слишком противно просыпаться вот так, среди ночи. — И Порция потянулась за штанами, висевшими в изножье кровати. В последнее время она взяла в привычку ложиться спать в одежде, снимая только штаны, и теперь оставалось лишь продеть в них ноги, натянуть сапоги — и все готово.Порция осторожно поднялась с кровати. Все поплыло перед глазами, желудок свело болезненном спазмом. Пришлось закусить до крови щеку, чтобы эта боль пересилила дурноту и позволила застегнуть перевязь. Сабля и кинжал лежали под рукой и легко скользнули в ножны. Опираясь на палаточный шест, Порция взялась за сапоги.Руфус лежал приподнявшись на локте и напряженно следил за ней в сумраке палатки. Он чувствовал, что здесь что-то не так. Неужели во всем виновато лишь неожиданное пробуждение? Внутренний голос твердил, что Порцию следует немедленно уложить обратно в постель. Однако если он будет настаивать, то рискует лишить ее того уважения, которого девушка с таким трудом добилась среди солдат. Она ни за что не желала никаких поблажек, и одно или два предложения подменить ее на посту были отвергнуты с возмущением и чуть ли не обидой.Вот Порция спрятала саблю в ножны, а кинжал за голенище. Она настолько овладела собой, что сумела улыбнуться на прощание и послала воздушный поцелуй, прежде чем выскользнула из духоты палатки.Руфус остался один; он лежал в глубокой задумчивости, закинув руки за голову, и не мог справиться с тревожным чувством, для которого вроде бы не должно быть никаких оснований.Порция кивнула разводящему, который ее разбудил, и направилась к границе лагеря. Ей предстояло заменить стоявшего здесь на посту солдата. Этот пост она нарочно выбрала для своих целей: сюда никогда не назначали двоих, и потому он как нельзя лучше подходил для осуществления дерзкого плана. Основная деятельность была сконцентрирована на том краю лагеря, что смотрел на замок, а с этой стороны, обращенной к горам и к лесу, царили тишина и безлюдье. Солдатам нечего было здесь делать. Рядом не проходил ни один из маршрутов ночных дозоров. И никто не успеет заметить, что в эту ночь назначенный на пост часовой исчезнет на час или даже на два. Конечно, трудно было предусмотреть все случайности, но Порция верила в удачу и в то, что идет на оправданный риск.— Черт побери, наконец-то! — просиял при ее появлении Адам. — Послушай, вроде бы меня должен сменить Пол?— Мы поменялись. Мне нужно кое-чем заняться завтра утром.— Ага, понятно, — охотно закивал Адам. — Ну и занудный же здесь пост! Может, хоть тебе он придется по вкусу? — Приветственно помахав рукой, Адам заспешил в лагерь, уже предвкушая добрую кружку эля в солдатской столовой.Порция почувствовала, что тошнота бесследно прошла. Наверное, тревога и возбуждение сработали как противоядие. Для начала она обошла свой участок три раза подряд. Ни одной живой души. Не было слышно ни звука — только отдаленный шум военного лагеря, шелест и суета мелких ночных зверюшек да занудный голос козодоя. Серебристый рожок молодой луны изредка поблескивал в разрывах грозовых туч, клубившихся на небе. Иногда сквозь них проникал и звездный свел», но в основном ночной покров был совершенно непрогляден — как и положено в первых числах июня.Порция прошла по опушке леса и нашла тот дуб, что присмотрела накануне. Под мягким покровом мха у его корней она еще днем припрятала темную шапку, под которую собиралась убрать волосы. Теперь следовало снять сапоги, чулки и белую рубашку и спрятать их на месте шапки. Толстая куртка из грубой шерсти неприятно натирала и колола кожу, зато помогала слиться с неясными ночными тенями.Сабля также присоединилась к свертку с одеждой подо мхом. Кинжал Порция надежно замотала в полотно и полоской того же полотна крепко привязала к икре.С собой она захватит также фрукты, что оттопыривали карманы штанов: яблоки и персики. Более нежные деликатесы попросту пропали бы в грязной воде во рву, да к тому же, если человек действительно страдает от жажды, он будет несказанно рад именно этим сочным плодам. Напоследок Порция закутала рот и нос шейным платком. Осторожно переступая босыми ногами, она направилась к замку вдоль рва, пока не оказалась напротив утиного островка.С холма пришлось спускаться по-пластунски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128