Э. Жизнь Иисуса. СПб.: Изд-во Н. Глаголева. С. 88), «На Востоке роль распространителя алфавита играл арамейский язык...», «Арамейский язык... во времена Христа был народным языком, и на нем были написаны некоторые отрывки из Библии...». Поскольку официальным языком в римских провинциях была латынь, Пилат (речь идет о ранней редакции романа) начинает допрос на латыни, однако, убедившись, что Иисус плохо владеет ею, переходит на греческий, который также использовался римскими чиновниками в Иудее. В позднейших редакциях романа Пилат, выясняя грамотность арестованного, обращается к нему сначала на арамейском, через некоторое время переходит на греческий и, наконец, убедившись в блестящей эрудиции допрашиваемого, использует латынь.

.— Не путать, арестант, — сказал Пилат по-гречески, — это протокол Синедриона. Ясно написано — самозванец. Вот и показания добрых людей — свидетелей.Иешуа Иешуа (в других редакциях Ешуа) — сокращенная форма имени Иегошуа, которое означает «Яхве есть спасение». Иисус — грецизированная форма имени Иешуа.

шмыгнул высыхающим носом и вдруг такое проговорил по-гречески, заикаясь:— Д-добрые свидетели, о игемон, в университете не учились. Неграмотные, и все до ужаса перепутали, что я говорил. Я прямо ужасаюсь. И думаю, что тысяча девятьсот лет пройдет ...тысяча девятьсот лет пройдет... — В следующей редакции: «...две тысячи лет пройдет, ранее... (он подумал еще), да, именно две тысячи, пока люди разберутся в том, насколько напутали, записывая за мной». В последней редакции: «Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время».

, прежде чем выяснится, насколько они наврали, записывая за мной.Вновь настало молчание.— За тобой записывают? — тяжелым голосом спросил Пилат.— А ходит он с записной книжкой и пишет ...ходит он с записной книжкой и пишет... этот симпатичный... — В материалах к роману есть весьма любопытная выписка: «Левий Матвей и Мария. Так же последователем был богатый мытарь, которого источники называют то Матфеем, то Леви и в доме которого Иешуа постоянно жил и вернулся с товарищами из самого презренного класса. К его последователям принадлежали и женщины сомнительной репутации, из которых наиболее известна Мария Магдалина (из города Магдалы — Торихен близ Тивериады)... Гретц. История евреев. Том IV. С. 217».

, — заговорил Иешуа, — этот симпатичный... Каждое слово заносит в книжку... А я однажды заглянул и прямо ужаснулся... Ничего подобного прямо. Я ему говорю, сожги, пожалуйста, ты эту книжку, а он вырвал ее и убежал.— Кто? — спросил Пилат.— Левий Матвей, — пояснил арестант, — он был сборщиком податей, а я его встретил на дороге и разговорился с ним... Он послушал, послушал, деньги бросил на дорогу и говорит: ну, я пойду с тобой...— Сборщик податей бросил деньги на дорогу? — спросил Пилат, поднимаясь с кресла, и опять сел.— Подарил, — пояснил Иешуа, — проходил старичок, сыр нес, а Левий говорит ему: «На, подбирай!»Шея у секретаря стала такой длины, как гусиная. Все молчали.— Левий симпатичный? — спросил Пилат, исподлобья глядя на арестованного.— Чрезвычайно, — ответил тот, — только с самого утра смотрит в рот: как только я слово произнесу — он запишет.Видимо, таинственная книжка была больным местом арестованного.— Кто? Что? — спросил Пилат. — За тобой? Зачем запишет?— А вот тоже записано, — сказал арестант и указал на протоколы.— Вон как, — сказал Пилат секретарю, — это как находите? Постой, — добавил он и обратился к арестанту: — А скажи-ка мне: кто еще симпатичный? Марк симпатичный?— Очень, — убежденно сказал арестованный. — Только он нервный...— Марк нервный? — спросил Пилат, страдальчески озираясь.— При Идиставизо его как ударил германец, и у него повредилась голова...Пилат вздрогнул:— Ты где же встречал Марка раньше?— А я его нигде не встречал.Пилат немного изменился в лице.— Стой, — сказал он. — Несимпатичные люди есть на свете?— Нету, — сказал убежденно арестованный, — буквально ни одного...— Ты греческие книги читал? — глухо спросил Пилат.— Только мне не понравились, — ответил Иешуа.Пилат встал, повернулся к секретарю и задал вопрос:— Что говорил ты про царство на базаре?— Я говорил про царство истины, игемон...— О, Каиафа С. 57. О, Каиафа... — Иосиф Каиафа (у Булгакова в окончательной редакции — Кайфа) — первосвященник с 18 г. н. э. (по другим сведениям, с 25 г. н. э.). В 36 г. н. э. смещен с должности сирийским легатом Вителлием.

, — тяжко шепнул Пилат, а вслух спросил по-гречески: — Что есть истина? — И по-римски: — Quid est veritas — Quid est veritas? — Далее в черновике:
«— Ты все, игемон, сидишь в кресле во дворце, — сказал арестант, — и оттого у тебя мигрени, а у меня как раз свободный день, и я тебе предлагаю — пойдем со мной на луга, я тебе расскажу подробно про истину, и ты сразу поймешь...
В зале уж не только не молчали, но даже не шевелились. После паузы Пилат сказал так:
— Спасибо, дружок, за приглашение, но у меня нет времени, к сожалению... К сожалению, — повторил Пилат. — Великий Кесарь будет недоволен, если я начну ходить по лугам... Черт возьми! — воскликнул Пилат.
— А я тебе, игемон, — сказал Иешуа участливо, — посоветовал бы поменьше употреблять слово „черт".
— Не буду, — сказал Пилат, — черт возьми, не буду...»

?— Истина, — заговорил арестант, — прежде всего в том, что у тебя болит голова и ты чрезвычайно страдаешь, не можешь думать.— Такую истину и я смогу сообщить, — отозвался Пилат серьезно и хмуро.— Но тебе с мигренью сегодня нельзя быть, — добавил Иешуа.Лицо Пилата вдруг выразило ужас, и он не мог его скрыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14