— Восхитительный нос и чудесные ножки. Я покрою поцелуями каждый дюйм вашего божественного тела, если вы будете моей.
— Этому не бывать!
— Я хочу поцеловать вас! Я…
Она закрыла глаза, и он покрыл горячими поцелуями ее щеки, губы, шею. То, что происходило с ней, когда он ее целовал, произошло и сейчас: она мгновенно потеряла голову. В следующее мгновение она из последних сил оттолкнула его от себя.
— Грейли! Моя шляпка на полу!
— Ненавижу эту шляпку. Она закрывает твои глаза
— У меня нет другой!
— Я куплю тебе другую, — бормотал он. — Любую!
— Граф, прекратите! Нас увидят!
— Идем в библиотеку!
— Нет! — Она уперлась руками ему в грудь. — Я не хочу!
— Ты должна быть моей.
— Нет! — Она вдруг обмякла в его руках. — Прошу вас…
Он отстранился и мягко посмотрел ей в глаза.
— Нас тянет друг к другу, и мы не можем игнорировать это.
— Между нами ничего быть не может. Я уже говорила вам.
— Я так не думаю!
— И что вы хотите? — горько усмехнулась Анна. — Чтобы я заняла почетное место вашей любовницы? Я не хочу становиться посмешищем. Мне этого недостаточно.
— Никто не посмеет смеяться над тобой, когда ты станешь моей. Я позабочусь о тебе и о твоем деде.
— Придумайте что-нибудь получше!
— В конце концов, какое нам дело, что думают другие?
— Вы думаете, что если я стала гувернанткой, то буду спать с каждым, кто платит мне деньги?! Да, я потеряла все: друзей, общественное положение, у меня нет будущего. Но у меня есть гордость. И дедушка. Я ни от чего не откажусь!
— Я и не прошу отказываться. Я просто предлагаю!
— Вы предлагаете сделку. Честь в обмен на обеспеченность. — Анна вздохнула. — Энтони, я не буду вашей любовницей! И не просите меня.
— Я буду просить снова и снова, — он вновь привлек ее к себе, — пока не согласишься. Я хочу, чтобы ты стала моей.
Она отстранилась.
— В качестве кого?
— Анна! Я дал слово Шарлотте и не могу от него отказаться. Просто послушай, что я предлагаю.
— Мне не нужны ваши предложения. Я смогу позаботиться о себя и дедушке. Так что прощайте, вы мне не нужны. Живите с Шарлоттой.
— Черт возьми! Я уже объяснял суть своих отношен с ней!
— Сколько можно повторять, Грейли?! Я уже сказала!
— Нет! Я не приму отказа. Прошу тебя! Покрывая нежными поцелуями ее лицо, он горячо зашептал:
— Анна, я не могу ни есть, ни спать. Ты будешь моей, это предопределено звездами, и с этим ничего не поделать.
Анна уже знала, какая власть заключена в этих губах, в этих руках. Она понимала, что теряет контроль и что не сможет остановиться. Она вырвалась из его объятий.
— А если у вас бессонница, то пейте молоко на ночь! — почти выкрикнула она, чувствуя, что еще немного, и она сама бросится ему на шею.
Граф Грейли словно проснулся. Он растерянно заморгал. Однако это длилось мгновение, и он тут же стал прежним Грейли:
— Вы, похоже, знаете, что говорите. То-то экономка жалуется, что молока не хватает.
— В отношении вашего молока моя совесть чиста! — огрызнулась Анна, чувствуя, что вполне владеет собой.
— Согласен, — вдруг сказал граф Грейли. Он картинно вскинул руки. — В библиотеке я был хамом.
Это походило на извинение, и Анна не смогла удержаться, чтобы не поддеть его:
— Да, ваши действия выглядели немного странно для человека, собирающегося жениться.
Скорее почувствовав, чем услышав презрение в ее голосе, граф торопливо произнес:
— Я же говорил, что Шарлотта не будет нам мешать. Наоборот, она будет только рада за меня.
Анна поморщилась. Сколь бы пошлой ни была эта фраза, она верно отражала положение вещей: страстная любовь Шарлотте была недоступна. Она могла быть верной, преданной, но не более. Шарлотта наивно верила, что любовь — это восторженные слова, томные вздохи и многозначительные взгляды. Что ж, тем хуже для нее. Будь она сама на ее месте, она быстро бы нашла применение буйному темпераменту Грейли.
«Стоп. Никаких „если“, — осадила себя Анна, по опыту зная, куда могут ее завести подобные мысли. — Значит, такова моя судьба».
Она смахнула нечаянную слезу.
— Граф, мне нужно идти. — Нет, Анна! Нет! Я…
Это было последней каплей.
— Что вы?! — взорвалась она. — Объясните причины, по которым вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?
— Я потратил восемнадцать лет, — сказал граф, — чтобы доказать, что Эллиоты — люди чести. Я не могу от этого отступиться. Не могу нарушить слово, данное родителям Шарлотты. Не мне объяснять вам, что такое честь! Да вы и сами все понимаете!
Анна понимала. Она все хорошо понимала.
— Вы вольны делать все, что угодно! — сказала Анна. — И позвольте мне делать то же самое.
С этими словами, ощущая внутри себя пустоту, она спустилась по лестнице, подобрала шляпку и вышла из Грейли-Хауса.
Глава 23
С искушением не так просто справиться.
С ним нужно бороться, подавлять, испепелять со всей решительностью, на которую только способен!
Леди Бертон — в письме графине Бриджтон, прося ее спонсировать борьбу с пьянством среди лондонского дна.
Следующая неделя была кошмаром для Анны. Хотя граф Грейли не приставал к ней, она постоянно чувствовала на себе его горящий взгляд. Она старалась избегать его, так как знала, что еще одного объяснения с ним просто не переживет. Окружающие ощущали напряженность между графом и Анной, но делали вид, что ничего не замечают, выжидая, что же будет дальше.
Лишь леди Патни не скрывала своего недовольства. Руперт оказался игрушкой в ее руках — страх остаться без средств к жизни заставлял его ухаживать за Анной не менее настойчиво.
Анна же умело пользовалась ситуацией: граф Грейл страдал, но не смел приблизиться к ней.
Руперт часто ездил с ней в соседское имение к Шарлотте, однако всегда ждал Анну неподалеку в роще, потому что Анна не считала нужным знакомить его с застенчивой Шарлоттой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77