Изучив его содержание, он пришел в ужас. Он понимал, конечно, что цены на жилье и одежду каждый год возрастают, но сумма — шестьдесят пять долларов за поношенные штаны, — предложенная здесь, показалась ему просто варварской. Ведь это годовой заработок матроса.Подошедшая Пенелопа отвлекла Рэмзи от скорбных мыслей. Он все так же рассеянно посмотрел на нее, но тут же вновь отвел взгляд в сторону. Непонятная робость овладела его душой.— Оставь меня, пожалуйста, — пробормотал он, и сердце Пенни защемило от жалости. Никогда еще он не казался ей таким беспомощным.— Скажи мне что-нибудь, Рэмзи, — попросила она.— Не могу, — ответил он, нахмурившись и все так же не глядя на нее.— Но ведь все хорошо.— Ты не сумеешь понять сказанное как должно, — невесело усмехнулся он и подумал о том, что делиться с ней своими трудностями было бы некрасиво, да и не хотелось. — Поверь мне, это именно так.— А ты попробуй все-таки поговорить со мной. Может быть, я пойму хоть что-нибудь. Или даже смогу помочь тебе. Мне кажется, что-то тебя угнетает.Он повернул голову и посмотрел на нее. Она старалась как можно спокойнее выдержать паузу, сохраняя невозмутимое выражение лица.» Как печальны его глаза «, — с жалостью подумала Пенни. Рэмзи вновь усмехнулся и резко сказал:— Ты полагаешь, что после одной страстной ночи можно хорошо узнать человека и получить право навязывать ему свои представления?Пенелопа покраснела и опустила глаза. Она не могла понять, чем заслужила такую отповедь. Воспоминания прошедшей ночи вызывали в ней стыд. И было не ясно, почему О'Киф выглядит таким самодовольным, ведь, как ей казалось, она оставила его неудовлетворенным и несколько растерянным.— Веди себя, пожалуйста, скромнее, — попросила она.— Скромность не в моем характере, — ответил Рэмзи, с ласковой улыбкой взглянув на нее.Его взгляд блуждал по ее раскрасневшемуся лицу, обнаженным плечам, взволнованно вздымающейся груди. Легкая желтая юбка сарафана, словно золотистый венчик лютика, трепетала при каждом дуновении ветра, приоткрывая стройные загорелые ноги. Она выглядела хорошо выспавшейся и отдохнувшей. И О'Киф подумал о том, что ночь любви явно успокоила ей нервы и дала возможность мирно поспать, глаза и сейчас сияли каким-то таящимся в глубине души огнем счастья, а тело будто было налито жаркой истомой страсти.— Я вовсе не упрекаю тебя.— Неужели? — улыбнулся он, прижавшись лбом к ее бедру, и она, проводя рукой ему по волосам, вдруг увидела отпечатавшиеся на коже его плеча три тонких алых полумесяца.» Следы ногтей «, — догадалась Пенелопа, и щеки ее вновь порозовели от смущения.— Ага! — засмеялся Рэмзи. — Увидела свою печать? Словно тавро мне на шкуру поставила. Ну как? Сегодня ночью придешь ко мне в комнату, чтобы продолжить это приятное занятие?Она зажала ему рот ладонью.— Не говори так, пожалуйста. Этой ночью я вообще случайно оказалась у тебя. Я никогда первая не прихожу к мужчине. Запомни это хорошенько. Такое поведение не в моем характере.Он осторожно отстранил ее руку.— Что же в твоем характере, Пенелопа? Ты вела себя вчера словно дикая кошка, попавшая в западню. — Его низкий хрипловатый голос вызывал мурашки у нее на спине. — Или, может быть, как дерзкая самонадеянная принцесса во владениях своего вассала? Или веселая девочка-резвушка, кормящая своего приятеля по ночам маринованными поросячьими мозгами? — Рэмзи прижался губами к ее руке и покрыл поцелуями мягкую теплую ладошку и тонкое загорелое запястье. — Ты едина в трех лицах, не иначе. Но более всего мне по сердцу та коварная морская сирена, что пробуждает во мне настоящую страсть.Сердце Пенелопы дрогнуло и забилось сильнее. Она чувствовала, что не в силах будет справиться с собой. Пора остановиться.— Хватит, Рэмзи, — пробормотала она, пытаясь освободить свою руку, но он не отпускал ее.— Хватит? Разве ты не хочешь меня? Разве не чувствуешь, как хорошо тебе от моих прикосновений? — Он страстно вздохнул и, вспомнив прошедшую ночь, поклялся, что в следующий раз непременно добьется своего. — Я хочу тебя. Сегодня все будет хорошо. Я уверен. Уступи мне. Не мучай! Даже запах твой сводит меня с ума!Пенни нерешительно топталась на месте. Она чувствовала, что его страсть захватывает и ее. Никто еще никогда так горячо не объяснялся ей в любви. Казалось, он готов на все, лишь бы добиться ее близости.— Нет, нет, — неуверенно возразила она. — Это не должно повториться, — Молчи, — зашептал О'Киф. — Я знаю, что делаю. Тебе больше никогда не будет стыдно после ночи, проведенной со мной.Ночи с ним? Пенелопа уже и не помнила, когда последний раз проводила всю ночь с мужчиной. Да и вчера ей вовсе не было стыдно. Но это-то и пугало ее. Не слишком ли хорошо ей было с Рэмзи?— Я не понимаю тебя, — шепнула она в ответ. — Неужели то, что произошло, пришлось тебе по вкусу? Любой другой мужчина на твоем месте закатил бы мне скандал, если бы я так неожиданно оставила его.Он нежно погладил ее ладонь и тихо сказал:— Хочу надеяться, что я значу для тебя больше, чем любой другой мужчина.— Я знала не многих, — слегка невпопад ответила Пенни. — И не уверена, смогу ли дать тебе то, что ты хочешь.— Не решай за меня, что мне надобно. Я сам разберусь в этом. Но в одном ты можешь быть уверена наверняка: еще ни одна женщина не уходила от меня неудовлетворенной.Она присела на корточки рядом с ним, решая, что же ответить ему на это. Но ничего хорошего так и не придумала.— Неужели? — Это все, что могла она сказать.— Что» неужели «? — Он удивленно посмотрел на нее и иронически склонил голову набок, приставив к уху ладонь, словно не расслышал то, что она сказала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136