— сердито воскликнул он. — Не может же полиция воображать...
— Стив...
Она придвинула свой стул вплотную к его и взяла его за руку. Немного помолчав, она медленно произнесла:
— Именно так они и думают. Но этого мало. С точки зрения полиции, они ЗНАЮТ, что ты убил кассира. И Коттона... Они оба убиты из одного пистолета. И они выяснили, что это твой пистолет, Стив.
От изумления он на несколько мгновений потерял дар речи. Крис мягко продолжала:
— Он, кассир, был сильно избит. Казалось, он боролся с тем, кто его убил. В правой руке у него была зажата пуговица. Полиция установила, что она от твоего пиджака. Наверное, твой пиджак все еще у них. Под ногтями у него кусочки человеческой кожи. Он кого-то поцарапал в пылу борьбы.
Стив медленно поднес руку к своему исцарапанному лицу, затем поднялся и прошел в переднюю комнату. Усевшись там, он закрыл лицо обеими руками.
Крис подошла к нему и села рядом.
— Не падай духом, Стив. Не отступай. Я понимаю, что дело скверно, но всегда можно что-то сделать.
Он посмотрел на нее и вымученно подмигнул.
— Я вовсе не оплакиваю себя, если вы это имеете в виду. Я просто вне себя от негодования, чертовски зол на себя. На минуту я поддался отчаянию, но всего лишь на минуту, потому что я этого не ожидал. И с самого начала это было самым скверным. Я не ожидал следующего трюка. Вот правильное слово — трюк.
Он помолчал, потом произнес насмешливо:
— ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ КОЖА под его ногтями. Не хочешь ли с кем-нибудь поспорить, что это — МОЯ кожа, а?
— Стив!
Она снова выглядела немного испуганной. Он торопливо заговорил:
— Не пойми меня неправильно, я не лгал тебе. Вчера утром в кафе Дэна ты... ты правильно догадалась, как я получил эти царапины...
Он не заметил, как перешел с ней на «ты», это казалось естественным. Он поднялся, прошел на кухню за сигаретами, закурил и вернулся назад. Начав ходить по комнате, он деловито продолжил:
— Нет, теперь все ясно. Против меня сфабриковали ложное обвинение, тут нет никакого сомнения. Все подстроено. Экспертом... Я подумывал об этом раньше, мне казалось, что это слишком глупо.
Она наблюдала за ним, ничего не говоря.
— Ох, братцы, как все прекрасно! Он неожиданно перестал ходить.
— Если бы я смиренно сидел в тюрьме, у меня не было бы ни единого, ни малейшего шанса вообще остаться в живых. Или если бы меня снова туда засадили. Единственное, что не было предусмотрено в заговоре против меня: что мне удастся бежать. По плану я должен был находиться в камере, а полиции преподнесли бы аккуратно подобранные несомненные улики и доказательства моей вины.
Он вздохнул.
— Но, поскольку я на воле, у меня имеются кое-какие шансы. Крис одобрительно кивнула.
— Я рада, что ты так реагируешь, Стив. И я тебе помогу. Если, конечно, смогу что-то сделать.
— Возможно, и сможешь. Сам я не смогу раздобыть информацию. — Он повернулся к ней. — Как они вышли на это оружие?
— По номеру. В бумагах, вернее сказать, в газетах этого нет, но я узнала у одного парня, который служит в полиции. Он был на связи, когда ты убежал. И он вроде бы в тебя стрелял.
— Стрелял. Я его хорошо запомнил. Она усмехнулась:
— Он с радостью рассказывает мне все, что меня интересует. Кажется, он ко мне неравнодушен.
— У него губа не дура!
— Ну, мистер Беннет, это первый комплимент, который я услышала от вас.
— Думаю, ты права, Крис. Иногда я бываю не слишком находчивым... — Он тут же снова посерьезнел: — Итак, оружие?
Она продолжала:
— Проверив номер, они выяснили, что он из вашего магазина в Лагуна Бич. Ты вроде бы оформил документы на продажу. Своего рода прикрытие того факта, что это был твой револьвер, во всяком случае, они так думают.
— Револьвер не числится проданным мною, так? Что за бессмыслица?
— Согласно бумагам он был продан некоему Филиппу Кноулеру, который не существует на свете, да и адреса такого тоже нет в действительности. Полиция решила, что ты все это придумал на тот случай, если оружие окажется у них.
Стив стиснул зубы, потом медленно произнес:
— Точно. Все огнестрельное оружие выпускается на заводе с серийными номерами. Этот номер фигурирует в паспорте и фиксируется при продаже. Видно, что кому-то пришлось проделать огромную подготовительную работу, чтобы у полиции было побольше улик. Интересно знать, почему?
Он снова принялся ходить.
— Крис, мне нужно отсюда уходить. Я вообще не должен был сюда приходить. Мне не хочется втягивать тебя в эту скверную историю.
— Ну и глупо. Я уже втянута. Кроме того, меня это вполне устраивает. В конце концов, я репортер.
— Правильно, но тут идет грубая игра, и, мне думается, она ожесточится еще больше. Но нет, я должен отсюда бежать.
— Стив, рассуждай разумно.
— Это я и делаю, Крис. Я должен что-то сделать, что-то выяснить, что даст мне возможность доказать свою невиновность. Время работает против меня. Все выглядит гораздо хуже после того, как я сбежал, но если бы я оставался в тюрьме, я был бы конченым человеком. Полиция бы быстренько подвела меня под суд, чтобы меня никто не смог бы спасти.
Он помолчал, задумавшись:
— Ты не знаешь, когда я убежал?
— Около девяти, — она взглянула на часы, — вечера вчерашнего дня. Сейчас около часа. — Четыре часа у него ушло на блуждание по полям и на короткий сон, потом он искал дом Кристины.
Он сказал:
— У меня осталось 4 — 5 часов до рассвета. У тебя нет пистолета?
— Нет. Что ты...
— А ты не могла бы его где-нибудь раздобыть?
— Я даже не знаю никого, у кого есть оружие. Стив, тебе не нужен пистолет. У тебя и так уже много неприятностей.
— Верно, неприятностей у меня выше головы, но я не смогу избавиться от них, не поговорив кое с кем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44