Посольство в Дейчестер отправилось вопреки советам Мэдлина, и Туро очень не хотелось сопровождать отца, хотя и не из страха перед опасностями, которые он толком себе не представлял. Принц не любил холода, не терпел долгих поездок верхом, и, что важнее, ему даже день было тягостно провести без своих книг, так что уж говорить о двух месяцах, которые потребует посольство?Дверь отворилась, принц открыл глаза и увидел высокую фигуру Гвалчмая, который нес на могучих руках огромную охапку поленьев. Он улыбнулся мальчику, а Туро со стыдом подумал, что и в такой холод дружинник надел только одну шерстяную тунику.— Ты никогда не зябнешь, Гвалчмай?— Бывает, и зябну, — ответил тот и опустился на колени, чтобы подбросить дров в огонь.— Мой отец еще говорит?— Нет. Когда я проходил мимо, встал Эльдаред.— Тебе Эльдаред не нравится?— Ты слишком много видишь, малыш Туро. Я сказал совсем не то.Как раз то, подумал Туро. Глазами, легким изменением в голосе, когда произносил его имя. Он заглянул в темные глаза дружинника, но Гвалчмай отвернулся.— Ты ему не доверяешь? — спросил мальчик.— Ему доверяет твой отец, так ведь? А кто такой я, чтобы доверять или не доверять? По-твоему, король отправился бы сюда только с двадцатью дружинниками, если бы опасался предательства?— Ты отвечаешь вопросами на вопрос. Это ли не увертка?Гвалчмай ухмыльнулся.— Мне надо вернуться на мой пост, а ты вот о чем подумай, Туро: таким, как я, не подобает судить о великих и знатных. Не то как бы не лишиться кожи на спине, а то и даже жизни.— По-твоему, нам тут грозит опасность? — спросил принц настойчиво.— Ты мне по сердцу, малый, хотя лишь Митре ведомо почему. Ум у тебя острый, жаль, что ты слабосилен. А на твой вопрос я отвечу вот что: королям опасность грозит повсюду. Для меня загадка, зачем человеку нужна такая власть. Я служу твоему отцу шестнадцать лет, и за этот срок он остался цел после четырех войн, одиннадцати битв и пяти покушений на его жизнь. Он осторожен. Но у меня полегчало бы на душе, будь с нами досточтимый волшебник.— Мэдлин не доверяет Эльдареду. Он так и сказал моему отцу.Гвалчмай рывком поднялся на ноги.— Слишком уж ты доверчив, Туро. Не след было тебе говорить это мне, да и никакому дружиннику тоже.— Но тебе-то я доверять могу, правда?— Откуда ты знаешь? — прошипел Гвалчмай.— Прочел в твоих глазах, — негромко ответил Туро.Гвалчмай смягчился, подергал заплетенную косицей бороду и расплылся в широкой улыбке.— Ты бы лег отдохнуть. Говорят, завтра будет охота на оленя.— Я не поеду, — сказал Туро. — Скакать верхом мне не по вкусу.— Не пойму я тебя, малый. Иногда я вижу в тебе столько от твоего отца, что хоть кричи от радости. И… да не важно. Утром увидимся. Хорошо выспись.— Спасибо за поленья.— Заботиться о тебе — мое дело.Гвалчмай вышел, а Туро встал, подошел к окну, откинул край тяжелой бархатной занавески и уставился на царство зимы — занесенные снегом холмы, черные скелеты деревьев. Его пробрала дрожь. Как было бы хорошо очутиться сейчас дома!Ему тоже было бы легче на душе, если бы Мэдлин поехал с ними. Он любил общество старика, остроту его ума, а также и задачи и загадки, которые волшебник предлагал ему решать. Над одной он ломал голову почти весь день прошлым летом, когда его отец отправился в поход на юг против ютов. Они с Мэдлином сидели в ухоженном саду в тени статуи великого Юлия.— Жил да был принц, — начал Мэдлин, а его зеленые глаза весело поблескивали, — которого его король ненавидел, а народ любил. Король хотел избавиться от принца, но опасался народного гнева, а потому измыслил хитрый план, как покончить с народной любовью к принцу и с ним самим. Он обвинил принца в измене и подверг его суду Митры. Пусть римский бог подтвердит или опровергнет обвинение. Принца привели к королю, а вокруг собралась огромная толпа. К принцу подошел жрец с закрытой кожаной сумкой, а в сумке лежали две виноградины. Согласно закону одной полагалось быть светлой, другой темной. Если обвиняемый вытаскивал светлую виноградину, он считался оправданным, темная виноградина означала смерть. Тебе все понятно, Туро?— Но это же очень просто, учитель.— Принц знал о ненависти короля и верно предположил, что в сумке лежат две темные виноградины.Так ответь мне, юный сметливец, как принцу удалось вынуть светлую виноградину и тем доказать свою невиновность?— Без помощи волшебства это невозможно.— Его спасло не волшебство, а сообразительность, — сказал Мэдлин и для выразительности постукал себя по виску под седыми кудрями. — Завтра я жду от тебя ответа.Весь день Туро думал, думал, но Ответа не находил.Наконец он позаимствовал у Листры, кухарки, сумку и две виноградины, сел в саду и уставился на них, будто ответ крылся в них. Когда сумерки окрасили небо троянским пурпуром, он сдался. Совсем один в сгущающейся мгле он взял виноградину и съел ее. Протянул руку за второй… и замер.Утром он вошел в покой Мэдлина. Старик поздоровался с ним угрюмо, пожаловался на тяжелую ночь и черные сны.— Я нашел ответ на твою загадку, учитель, — сказал мальчик, и взгляд волшебника оживился.— Так быстро, юный принц? Благородному Александру потребовалось десять дней. Но, быть может, Аристотель не был таким хорошим наставником, как я! — Он засмеялся. — Так поведай же мне, Туро, каким образом принц доказал свою невиновность?— Он опустил руку в сумку и зажал виноградину в кулаке. Затем быстро сунул ее в рот и сказал жрецу:«Не знаю, какого цвета была она, но погляди на оставшуюся виноградину».Мэдлин захлопал в ладоши и улыбнулся.— Ты меня радуешь, Туро. Но скажи, как ты нашел ответ?— Я съел одну виноградину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12