Глаза не бегали, не скашивались в сторону; складка губ не прятала капризности.А его безыскусное признание в физической слабости вызвало у девушки теплую к нему симпатию: она достаточно насмотрелась на хвастунов, бахвалившихся силой и мужественностью.— Но почему ты плохо владеешь мечом? — спросила она. — Твой наставник не умеет учить?— Искусство владения мечом меня не привлекает.Упражнения меня утомляют, и мне становится плохо.— Плохо? А как?Он пожал плечами.— Мне рассказывали, что я чуть не умер при рождении, и с тех пор грудь у меня осталась слабой. Стоит мне напрячься, и меня одолевает головокружение, в висках стучит, а иногда я слепну.— — А твой отец как к этому относится?— С великим терпением и с великой печалью — боюсь, я не тот сын, какого он хотел бы иметь. Но не важно. Он силен как бык, бесстрашен как дракон и будет царствовать еще десятки лет. И, может быть, снова возьмет жену и она родит ему достойного наследника.— Но что случилось с твоей матерью?— Она умерла через два дня после моего рождения. Роды были преждевременными — на месяц, и Мэдлин, наш волшебник, как раз уехал выполнять королевское поручение.— И твой отец не женился снова? Как странно для короля!— Я никогда его об этом не спрашивал… но Мэдлин говорит, что она была тихими водами его души и после ее смерти там остался только огонь. Максим обнес свое горе стеной. И доступа туда нет никому.Он отводит глаза от моего лица, потому что я очень похож на мою мать, и с тех пор как я себя помню, он ни разу не прикоснулся ко мне — не обнимал за плечи, не взъерошил ни единого волоска на моей голове. Мэдлин рассказывает, что в черные годы меня поразила страшная лихорадка и мой дух затерялся во тьме Пустоты. И тогда мой отец пришел ко мне, взял на руки, а его дух искал мой в бесконечной тьме. Нашел меня и вернул к жизни. Но я ничего не помню, и меня это удручает. Мне хотелось бы хранить в памяти этот миг.— Значит, он очень тебя любит, — прошептала она.— Не знаю. — Он поднял на нее глаза и улыбнулся. — Спасибо за овсянку. Но мне пора.— Я провожу тебя до брода вблизи Дейчестера.Туро не стал возражать и терпеливо ждал, пока она отчищала котелок, тарелку и ложку. Потом сложила их в холщовый мешок, вскинула его на спину, взяла лук с колчаном и зашагала рядом с принцем. Снег теперь валил крупными хлопьями, и Туро радовался, что она с, ним. Следы ведь уже замело, и он заблудился бы через минуту-другую.Они совсем немного спустились к тропе, как до них донесся перестук копыт лошадей, несущихся во весь опор. Туро возликовал: скоро он вернется в замок и согреется… но тут же вспомнил, что ему придется сразу же проститься с Лейтой. Повинуясь безотчетному порыву, он свернул под деревья за густые кусты, заслонявшие тропу.Лейта молча последовала за ним. Всадников было четверо — вооруженных мечами и копьями. В ту же минуту они осадили коней, и к ним присоединились еще трое, ехавшие навстречу.— Никаких следов?Вопрос донесся до Туро словно шепот ветра, и ему стало стыдно, что он прячется. Эти люди мерзнут, разыскивая его, и нечестно создавать для них лишние хлопоты. Он уже собрался выйти на тропу, но тут другой всадник ответил:— Нет, никаких. Даже не верится. С отцом мы разделались за пару минут, а безбородый мальчишка все жилы из нас вымотал.— Не мели чушь, Калин. Отец убил шестерых — и это со стрелой в груди. Мальчишка отнимает только время.— За мое время он мне заплатит. Я поджарю его глаза на кончике кинжала.Туро стоял как каменный еще долго после того, как всадники поскакали дальше.— Не думаю, что тебе следует возвращаться в Дейчестер, — шепнула Лейта, ласково прикоснувшись к его плечу.
Туро стоял не шевелясь, уставившись на пустую тропу, а мысли вихрем кружились у него в голове, и страх сменялся сожалением, паника — скорбью. Утром он мерз и чувствовал себя несчастным, совсем одиноким в угрюмом замке. Но теперь он понял, что не был одинок, что могущество Аврелия Максима, верховного короля, одевало его точно плащ, а люди вроде Гвалчмая и Викторина укрывали его от страшных сторон жизни.Лейта права. Он был избалованным белоручкой, не умеющим даже развести огонь для стряпни. А теперь мир вернулся в первозданный хаос. Эльдаред, как и опасался Мэдлин, оказался предателем и цареубийцей.А принц превратился в травимого зверя, которому не уйти от охотников. Что теперь пользы от его учености!Плутарх, Аристотель и Свегоний не опора слабосильному мальчишке в гибельном лесу.— Туро?Он медленно обернулся и увидел сочувствие в глазах Лейты.— По-моему, тебе благоразумнее покинуть меня, — сказал он. — Быть со мной для тебя опасно.— Но что ты будешь делать?Он пожал плечами.— Найду тело отца и похороню его. А потом, полагаю, попытаюсь вернуться в Кэрлин.— Ты теперь король, Туро. Что ты сделаешь, когда доберешься туда?— Откажусь от престола. Я не гожусь управлять другими. Луций Аквила, полководец моего отца, еще и его троюродный брат. Он будет править мудро… если уцелеет.— Но что ему угрожает?— Войско Эльдареда по численности равно примерно пяти легионам, да прибавь еще четыре сотни конников. В Кэрлине стоят только два легиона. Остальное войско моего отца составляют ополченцы, которые на зиму расходятся по домам. Убийство моего отца вызовет войну, которая никому пользы не принесет. Ведь на юг покушаются саксы, и честолюбивые планы Эльдареда — чистейшее безумие. Впрочем, бриганты всегда ненавидели римлян, даже еще до того, как Адриан построил стену, чтобы усмирить их.— Меня учили, что Адриан построил стену, потому что боялся их, — возразила Лейта.— В таком случае ворот на север было бы куда меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12