В основном его обед и ужин состояли из наспех проглоченных бутербродов.
Теперь, вооружившись вилкой и ножом, он с удовлетворением рассматривал антрекот на тарелке Дейдре.
– Теперь я уж быстро верну себе былую форму. Ты снова здесь, в Нью-Йорке, и сможешь позаботиться обо мне. – Он засмеялся, обнажив длинные белые зубы.
Дейдре сдержанно улыбнулась. Должен же был это кто-нибудь делать. Когда Саймон писал очередную статью или отправлялся куда-нибудь по заданию редакции, то совершенно забывал обо всем на свете. В том числе и о себе самом и своих потребностях. Дейдре вздохнула. Рядом с ним она всегда чувствовала себя кем-то вроде няньки.
– Ну что, ты мне позволишь написать об этих кровожадных пиратах Карибского моря? Это отличный материал.
– Не знаю, Саймон. Мне бы пока этого не хотелось. Кто знает, может, мне придется вернуться туда.
Саймон торопливо отложил вилку.
– На этот раз ты поедешь только со мной. Одну туда я тебя не отпущу.
Дейдре выразительно приподняла одну бровь. Она вдруг поймала себя на мысли, что начинает подражать манерам леди Кэролайн.
– Хочешь сказать, что я не могу позаботиться о себе сама? – высокомерным тоном спросила она.
– Да нет же, я не об этом. Хотя, разумеется, место опасное. Если я буду писать об этом статью, то мне бы хотелось собственными глазами увидеть те места. Это отличная идея! Итак, когда ты едешь туда?
– Не знаю, – растерялась Дейдре, не ожидавшая такого напора. Она и раньше не приветствовала столь панибратского обращения с собой, но сейчас ей было это особенно неприятно. Саймон происходил из небогатой квакерской семьи, но благодаря влиятельным связям родителей ему удалось получить превосходное образование. Закончив Гарвард, он затем стажировался в Лондоне и Париже. Саймон был весьма умным и интересным собеседником, но совершенно не умел вести себя с женщинами. Что-то в его манерах отталкивало от него представительниц слабого пола. Дейдре предпочитала на некоторые вещи закрывать глаза и прощать Саймону его недостатки.
Саймон продолжал жевать ее мясо и рассуждать о Багамах. Дейдре мыслями была далека от уютного французского ресторанчика. Интересно, сможет ли Саймон пожертвовать ради кого-нибудь своими амбициями и мечтами? Неожиданно Дейдре стало холодно. О, она всегда с большим уважением относилась к его уму, умела ценить его образованность, способность мыслить оригинально, нетрадиционно. Ей нравились его целеустремленность и настойчивость. Но сейчас Дейдре вдруг поняла, что Саймон способен с легкостью пожертвовать ими обоими ради своих высоких целей. И это ее пугало. В нем была своего рода фанатичность. Как и в леди Кэролайн. А фанатичность уже сама по себе отвергала духовность.
Дейдре поднесла к губам чашку с чаем и сделала быстрый глоток. Она смотрела на Саймона, но не слышала того, о чем он говорил. Когда она встретила Хантера, то невольно стала сравнивать его с Саймоном. Теперь же она сравнивала Саймона с Хантером и не могла отделаться от мыслей, что по-прежнему испытывает к нему физическое влечение. Ее возбуждала его чувственность, его физическая сила, она восхищалась его умением справляться с трудностями жизни и способностью идти по самому краю обрыва. Неожиданно Дейдре поняла, что научилась у Хантера очень многому и была ему за это благодарна.
Но Хантер предал ее. А Саймон все еще был ее другом. С рассеянным видом Дейдре посмотрела в окно на оживленную городскую жизнь. Ее глаза сузились. Черт возьми! Она даже стала подражать манерам этого человека! Неужели у нее нет ничего своего? Она словно пустой сосуд, который заполняется свойствами и мировосприятием того человека, с которым встречается. Как долго она будет зависеть от мужчин и ждать, чтобы они чему-нибудь научили ее, чтобы сделали ее личностью?
Нет, ей нужно идти своей дорогой, и она все равно станет независимой женщиной. Дейдре многому научилась, но вместе с тем она поняла, что еще большему ей предстоит научиться.
Она посмотрела на Саймона и вдруг почувствовала, что внутри ее растет какая-то сила.
– Ты не напечатаешь статью о судоходной компании «Кларк шиппинг» и о том, что происходит на Багамах. Не нужно пугать пассажиров.
Саймон на мгновение перестал жевать, озадаченно посмотрел на Дейдре поверх очков и недовольно нахмурился:
– Ты определенно переменилась. Может, расскажешь, что произошло с тобой на самом деле?
Дейдре улыбнулась загадочно, словно разглядывала что-то внутри себя.
– Помнишь, ты говорил, что я должна стать независимой молодой женщиной. Что ж, я учусь… До тех пор пока я не поговорю со своими родителями – ни одного слова о компании «Кларк шиппинг» в «Трибюн».
– Я соглашусь, если ты пообещаешь взять меня с собой на Багамы.
– Нет. Я не могу тебе пообещать этого. – Неожиданно Дейдре почувствовала, что та сила, которая недавно появилась в ней, вдруг начала разрастаться. Дейдре гордилась собой. – Я еще ничего не решила. А кроме того, мне не нравится заключать подобные сделки.
Саймон оттолкнул от себя тарелку Дейдре.
– Независимость – это одно Дейдре. Но то, что ты делаешь сейчас, – совсем другое.
– Полагаю, это прежде всего дело моей семьи и руководства компании.
Саймон еще больше помрачнел.
– Что ж, у тебя, вероятно, есть основания вести себя так. Собственно говоря, у меня и без того работы хватает. Сейчас я пишу статью об использовании детского труда в Нью-Йорке.
Саймон принялся с жаром рассказывать о нечеловеческих условиях, в которых работали совсем маленькие дети и подростки в Нью-Йорке, а Дейдре думала о том, через что ей пришлось пройти на Багамах вместе с Хантером, и о тех людях, что погибли в результате кораблекрушений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103