Внезапно у асиенды появилось облако пыли, помчавшееся прямо к воротам. Когда пыль рассеялась, Хантер и Дейдре увидели прямо перед собой пятерых ковбоев – красные настороженные лица, ленты патронов на груди, холодный блеск ружей. Один из них хрипло спросил:
– Que pasa?
Хантер ответил что-то по-испански, и ворота мгновенно распахнулись. Один из охранников даже изобразил некое подобие улыбки на лице и жестом пригласил гостей въехать на территорию поместья.
Дейдре молча пришпорила лошадь. Такое же чувство неловкости, смешанной со страхом, ей довелось испытать не так давно на Багамах. Это ранчо совсем не походило на ранчо Бар-Джей. Дейдре подумала еще о том, что раньше она никогда не слышала, как Хантер говорит по-испански. Без сомнения, он говорит и на языке апачей.
Гости в сопровождении пяти мексиканцев проехали через весь двор. Дейдре ничуть не удивилась, если бы обитатели дома встретили их в дверях с пистолетами и саблями. Но так думать о родственниках Хантера ей не хотелось. Совсем недавно асиенда находилась в эпицентре войны между племенем апачей и американскими солдатами. Ни та ни другая сторона не питала особого почтения к собственности семьи Раймундо. И вполне понятно, что подобные меры предосторожности были вполне оправданны. Но сейчас?
Дейдре посмотрела на Хантера. Он был невозмутим. Однако Дейдре уже немного знала Хантера, и потому от ее внимания не ускользнул лихорадочный блеск его глаз и лежащая на рукоятке пистолета рука.
Они остановились под аркой перед главным входом. Один из мексиканцев открыл дверь. Хантер помог Дейдре спешиться и на мгновение задержал ее в своих объятиях. Затем они вместе вошли в дом. Их встретила молодая мексиканка в белой блузке. Следуя за ней, гости прошли во внутренний дворик, утопавший в зелени и цветах. В центре его журчал фонтан, в дальнем углу в тени высокого тополя располагался большой чугунный черный стол с точно такими же стульями. Здесь царили прохлада и покой.
Через мгновение мексиканка исчезла, а вместо нее появилась другая женщина, такого же возраста и в точно такой же белой блузке. Она несла серебряный поднос с хрустальными бокалами. Наполнив бокалы водой из фонтана, служанка поставила поднос на стол. Пригласив гостей жестом выпить воды, она через мгновение, не проронив ни слова, растворилась в темном колодце дверного проема.
Хантер взял бокалы и передал один из них Дейдре.
Она сделала несколько глотков и блаженно улыбнулась.
– Я сказал правду?
– Да. Здесь вода необыкновенно вкусная. Ничего не пробовала лучше.
– Рада, что вы смогли оценить родник семьи Раймундо, – неожиданно раздался низкий, хрипловатый голос.
Хантер не пошевелился, а Дейдре резко обернулась назад.
Перед ними возникла низкорослая, одутловатая женщина со светлыми волосами, посеребренными сединой. Она окинула тяжелым взглядом Хантера, затем Дейдре.
Женщине было явно за шестьдесят, ее тело обтягивало голубое хлопчатобумажное платье с кокетливыми рюшками, на ногах были точно такого же, как и платье, цвета крошечные кожаные туфли. Вырез платья украшала массивная золотая булавка с блестящим глазком, на руке блестело обручальное кольцо с огромным изумрудом.
Женщина снова посмотрела на Хантера и заговорила по-испански.
Хантер покачал головой:
– Пожалуйста, говорите по-английски.
Дама в голубом приподняла бровь, бросила быстрый взгляд на Дейдре и снова посмотрела на Хантера:
– Зачем ты вернулся? Надеялся, что мы обрадуемся твоему появлению?
Услышав столь резкие слова, Дейдре почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
– Я хочу видеть моего отца. Хочу, чтобы он познакомился с моей женой. – Хантер взял Дейдре за руку.
– А со мной ты не желаешь познакомить свою жену? – ледяным тоном проговорила женщина.
– Дейдре, это жена моего отца, сеньора Ана Карлота.
– Очень рада, – вежливым тоном произнесла Дейдре, хотя ей хотелось сказать совсем другое.
– А это моя жена Дейдре Элинор Кларк-Джармон. Ее семья живет на ранчо в Техасе, им принадлежит плантация в Луизиане и судоходная компания в Нью-Йорке.
Ана Карлота наклонила голову в знак приветствия и впилась своими бесцветными глазами в лицо Дейдре.
– Уж не о ранчо Бар-Джей в Техасе идет речь?
– Да, мой отец Джейк Кларк-Джармон.
На лице Аны Карлоты появилась неискренняя улыбка, и она снова посмотрела на Хантера:
– Похоже, ты неплохо поживаешь. А ваши родители знают о его происхождении? – Женщина перевела взгляд на Дейдре.
– Разумеется. Мать Хантера носила имя Маккаскар, а имя его отца Раймундо. Такая замечательная комбинация. Обвисшие щеки женщины дрогнули и слегка покраснели.
– Американцы ко всему подходят со своими особыми мерками.
– Возможно, но я в этом не вижу ничего плохого. Впрочем, я могу говорить только за свою семью. Мои родители относятся ко всем людям как к равным.
Ана Карлота пожала плечами.
– Это американцы. Возможно, придет время, и твоя молодая жена, Хантер, поймет, что люди не равны.
Дейдре почувствовала, что ее захлестывает волна злости – при ней разговаривали так, будто она тут даже и не присутствовала. Ей захотелось ударить эту женщину. Хантер, вероятно, почувствовал что-то, нежно пожал Дейдре руку, и она прикусила губу, чтобы не наговорить грубостей. Что ж, эта женщина по-своему несчастна, подумала она. Вероятно, трудно жить с мужчиной, который любит другую. Но Хантер ни в чем не виноват.
– Сеньора права, Дейдре. И поэтому люди, располагающие большими возможностями, должны помогать тем, на долю которых не выпали подобные щедроты.
– Например, индейцам, незамужним матерям, бездомным детям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103