Очевидно, господин Харша не предпринимал никаких обманных маневров. В-третьих, не стреляют катапульты, словно они берегут оставшиеся запасы пороха.Он почесал подбородок.— На самом деле теперь, размышляя на эту тему, мне кажется, что восставшие в последние дни очень мало стреляли из катапульт. Ты не знаешь случайно, отправлял ли господин Харша саперов-минеров на контрминирование?Ответ стал очевиден по выражению непонимания на лице Раны Шанги.Велисарий все еще колебался. Подозрение, зарождавшееся у него в сознании, пока не сформировалось полностью. Большую его часть составляли догадки. Велисарий ничего не мог утверждать с полной уверенностью. Возможности пороха и его использования на поле брани все еще являлись новым и в основном теоретическим знанием для Велисария. Он даже не был уверен, что…Грани неистово засверкали. Человеческие поля сражений для Эйда являлись полностью теоретическим понятием. (И к тому же абсолютно странными для кристаллического сознания.) Но теперь странная идея, формирующаяся в мозгу Велисария, наконец сформировалась достаточно, чтобы Эйд ее уловил. Знание всей истории прорвалось сквозь грани.«Опасность! Опасность!».Велисарий с трудом сдержал крик из-за силы видения, ворвавшегося к нему в сознание. Туннель — много туннелей — подземных, укрепленных деревянными балками и досками. Люди в синей форме и шлемах устанавливают ящики с палками — нет, не палками, а какими-то приспособлениями, сделанными на основе пороха, — по всей длине этих туннелей. Ставят их один на другой. Устанавливают запалы. Уходят. Наверху. Солдаты в серой форме на крепостном валу. Внизу. Горят запалы. Наверху. Пришел Армагеддон. Велисарий спрыгнул с лошади. Посмотрел на катафрактов и слегка мотнул головой. Трое фракийцев тут же последовали примеру полководца. К счастью, римляне сегодня не надели все доспехи. Если бы они облачились в броню и взяли все оружие катафрактов, то им было бы сложно спрыгивать на землю без помощи товарища и невозможно сделать это быстро.— Может, я и не прав, Рана Шанга, но я очень рекомендую тебе приказать своим людям спешиться, — тихо сказал Велисарий. — Если бы я командовал восставшими в Ранапуре, я бы проложил под этим участком ничейной земли подземные ходы и наполнил бы их всем порохом, который у меня остался.Рана Шанга уставился на поле брани. Теперь вся масса пехотинцев малва находилась на участке шириной в полторы мили и двести ярдов длиной. Исчезло даже подобие какого-либо построения. Наступающая армия недалеко ушла от дезорганизованной толпы. В арьергарде йетайцы двигались взад и вперед, подгоняя отстающих. Их усилия только добавляли сумятицы.Это была идеальная цель для катапульт. Но катапульты не стреляли.Смуглое лицо Шанги слегка побледнело. Он повернулся в седле и стал выкрикивать приказы своим подчиненным. Несмотря на удивление, хорошо дисциплинированные раджпуты тут же подчинились. Через десять секунд все пятьсот раджпутов стояли на земле, держа коней под уздцы.Велисарий заметил, как небольшое конное подразделение йетайцев смотрит на них с удивлением. Командир йетайцев нахмурился и начал что-то кричать.Его слова потерялись в шуме. Миру пришел конец.Велисария бросило на землю. По полю пронеслась серия взрывов. Даже на таком расстоянии звук больше походил на удар, чем на шум. Лежа на боку и глядя на Ранапур, Велисарий увидел, как вся армия малва исчезла в облаке пыли. Сквозь пыль, разрывая солдат на части, летело множество предметов. Большинство из них, как мрачно понял Велисарий, было тем, что Эйд называл шрапнелью. Но сила взрывов оказалась настолько невероятной, что практически все представляло смертельную опасность.Все еще полуоглушенный Велисарий наблюдал за полетом щита — хорошего щита какого-то йетайца, единым круглым куском дерева, армированным железом. Щит летел по воздуху, словно диск, выпущенный гигантом. Отряд йетайской конницы, который приближался к ним, все еще пытался успокоить своих коней. Летящий щит обезглавил их командира точно так же, как фермерша отрубает голову курице. Мгновение спустя на все подразделение йетайцев обрушился град различных обломков.Обломки падали и среди раджпутов и римлян. Однако потери были легкими, в основном потому, что люди уже спешились и смогли упасть на землю до того, как обломки прилетели. В основном раджпуты пострадали от копыт испуганных и раненых лошадей.После первых секунд, когда он впал в состояние шока, Велисарий понял, что мысли возвращаются.«Первый закон войны с использованием пороха: ложись на землю», — подумал он.На него упали какие-то обломки. Он свернулся калачиком, стараясь по возможности прикрыть все тело щитом.«Ложись как можно ниже».У него создалось впечатление, что некое племя карликов молотит по нему молоточками.«Как бы мне хотелось, чтобы рядом была нора. Или лопата, чтобы ее выкопать».«Их назовут одиночные окопы. Солдаты будут автоматически выкапывать их — так естественно, как дышат», — пришел ментальный импульс от Эйда.Удар. Удар. Удар. Удар. Удар. Удар.«Верю», — мысленно ответил Велисарий. И попытался представить лопаты.Удар. Удар. Удар. Удар. Удар. Удар.Эйд послал ему в сознание образ. Небольшая лопатка, способная складываться в месте соединения с черенком. Легко переносится в солдатском вещмешке. Называется саперная лопатка.Удар. Удар. Удар. Удар. Удар. Удар.«Это первое, что мы начнем делать, когда вернемся в Рим».Удар. Удар. Удар. УДАР.«Самое первое».Взрывы прекратились. Велисарий осторожно поднял голову. Затем выбрался целиком из-под покрытого камнями и кусками земли щита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145