Но даже у язычников может быть честь.Дамодара с минуту молчал, глядел в сторону, думал.— Тем не менее, неужели ты в самом деле считаешь, что великий полководец опустится так низко? — наконец спросил он — Просто ради того, чтобы шпионить? Да, у нас есть секрет оружия Вед. Но я не вижу, где бы он мог многое выяснить. Мы были очень осторожны. И ведь он же — под твоим присмотром.— И я не пренебрег своими обязанностями, — сказал Шанга. Затем добавил с неохотой: — У него на самом деле не было возможности многое выяснить.— И в будущем не появится, — продолжал настаивать Дамодара. — Причем неважно, как далеко ему удастся — как ты там выразился? — втереться к нам в доверие.Шанга обратил внимание, что высокопоставленный малва достаточно вежлив, чтобы не добавить: не более, чем мы когда-либо позволяли полководцам-раджпутам узнать наши секреты.Теперь пришел черед колебаний Шанги. Он тоже трепал бороду.— Я понимаю вас, господин. Я сам размышлял над этим вопросом. Я не понимаю, что делает Велисарий, но я знаю: этот человек очень хитер и наблюдателен. И он видит возможности там, где другие их не замечают.Дамодара нахмурился.— Я не видел… Объясни.Шанга мрачно улыбнулся.— Нет, вы видели, господин Дамодара, вы просто не обратили внимания, как и я в то время.Шанга показал вниз по склону, на котором стоял шатер. На то место, где произошла последняя схватка перед стенами Ранапура.— Я — хороший полководец, — заявил он.— Ты — великий полководец, — возразил Дамодара.Шанга скорчил гримасу.— Так я когда-то думал. Но разрешите мне спросить вас, господин Дамодара, почему мне не пришло в голову собрать солдат на этом поле? Это для меня было бы гораздо проще, имея в своем подчинении пятьсот раджпутов, чем иностранцу только с тремя. Но я тогда об этом не подумал. Я выбрал прямой путь, самый простой. Очевидный.Дамодара уставился на поле внизу. Даже теперь, несколько дней спустя, там все еще оставались видны мрачные следы смерти.— Я… начинаю понимать, что ты хочешь сказать. Ты говоришь, что он — человек, который почти автоматически подходит к задаче со стороны. Так сказать под углом.Шанга кивнул. Затем показал на шатер.— Там я сравнил Велисария с тигром. И предложил использовать длинную палку.Дамодара кивнул и улыбнулся.— Это плохое сравнение, чем больше я о нем думаю. Тигра можно дразнить длинной палкой. Но спросите себя вот о чем, господин Дамодара: какой длины должна быть палка, если вы хотите подразнить мангуста?
Позднее, когда совещание продолжилось, Дамодара потребовал оставить только самых высокопоставленных советников малва. Император согласился с готовностью, и все остальные покинули шатер. Даже охранники-йетайцы встали на удалении от совещающихся — вне пределов слышимости.Когда Дамодара поднялся, чтобы выступить с речью, он не стал повторять ничего из разговора с Раной Шангой. Чувство долга раджпута было для него чем-то инородным, но он его понимал. Возможно, именно это понимание заставило его защитить Шангу от наказания.Вместо этого он воспользовался — впервые — своим священным правом родства с высокопоставленными малва. Он потребовал, чтобы проблема Велисария была поставлена перед самым высшим авторитетом.Требование поразило бы всех, кроме собравшихся в шатре. Весь мир знал — по крайней мере вся Индия, — что император Шандагупта является самим Богом-На-Земле. Самым высшим авторитетом и властью.Но собравшиеся в шатре знали другое. Независимо от величия Шандагупты, имелся другой, обладавший большей властью. Ведь над Богом-На-Земле в конце концов еще есть небеса.С требованием Дамодары согласились. Отдать должное, с неохотой, со злостью — со стороны Венандакатры. Но согласились, потому что выбора не было.Вопрос Велисария поставят перед самой душой династии. Великим разумом, управляющим судьбой малва. Перед божественной сущностью по имени Линк.Линк, или Связующее Звено. Странное имя, но подходящее. Потому что, как божественная сущность часто объясняла, она является только лицом, которое великие новые боги показывают человечеству. Она осуществляет между ними связь.
Позднее тем же вечером, после того как все остальные раджпуты заснули, Рана Шанга стоял у входа в свой шатер. Он стоял там уже несколько часов, почти не двигаясь, и просто смотрел вперед. Какое-то время он смотрел на Луну. Дольше смотрел на мерцающие огни костров, которые все еще горели тут и там в той куче обломков, которая когда-то была Ранапуром. Он смотрел и не видел ничего. Он размышлял.Теперь Ранапур был погружен в тишину и мысли Шанги не прерывали никакие шумы. Да, вонь смерти Ранапура проникала ему в ноздри. Но раджпут уже давно познакомился с этим особенным запахом. Его разум автоматически заблокировал его.Наконец Шанга отвернулся. В последний раз взглянул на Луну, висевшую высоко в небе и светившую серебряным светом, и зашел в свой шатер.Последней его мыслью перед тем, как он вошел во тьму, была та же, за которую он держался на протяжении долгих часов:«Я дал клятву»
На следующее утро императорские курьеры отправились в различные концы огромного лагеря с объявлением, что император возвращается в Каушамби. Объявление пришло гораздо раньше, чем кто-либо ожидал, поэтому приготовления к отъезду получились неорганизованными и поспешными.Иностранцы в лагере, по давней и впитавшейся в кровь привычке, завершили приготовления за час. По крайней мере очевидные простые приготовления. Другие приготовления отняли гораздо больше времени, больше суток, но у них имелось достаточно времени. Достаточно, чтобы обеспечить передвижение многих отличных, быстрых лошадей и нескольких маленьких, спокойных слонов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145