– Она дышит, – твердил Фальконе. – Я это вижу...
Стало быть, Ракеле д'Амато пока жива. Перони кивнул в сторону медиков, укладывавших трупы в черные пластиковые мешки.
– Ей повезло. У нас уже минимум трое погибших.
Перони понимал, что могло быть и хуже. Если бы группа захвата не сидела в своем фургоне, а стояла возле него. Если бы эти недоделанные репортеры немного задержались, вынюхивая, что здесь на самом деле происходит. Случившееся не укладывалось у него в голове. Это было заранее спланированное убийство такого масштаба, какого город еще не видел.
Внимательно оглядев Ракеле д'Амато, двое подошедших пожарных крикнули Фальконе с Перони, чтобы те убирались.
– Мы пытались помочь! – возмутился Перони.
– Вот и молодцы, – сказал старший из пожарных, волоча за собой какие-то инструменты, и распорядился принести подъемник. – А теперь уступите нам место.
Пытаясь подавить бешенство, Фальконе на миг закрыл глаза и крепко схватил его за плечо.
– Я здесь отвечаю... – начал он, но что-то в глазах пожарного его остановило.
– Меня не волнует, кто, черт побери, вы такой! – рявкнул в ответ пожарный. – Мы здесь для того, чтобы вытащить этих людей. И помоги вам Бог, если вы встанете у меня на пути!
– Ладно, ладно! – успокаивающе сказал Перони и, мягко взяв Фальконе за руку, повел его прочь.
Но пожарные уже их не слушали. Двое из них осторожно освобождали из-под обломков Ракеле д'Амато, рядом монтировался подъемник и стояли наготове медики.
Фальконе в отчаянии наблюдал за их действиями.
– Джанни! У тебя есть сигареты? Я ведь пытался бросить.
Отряхнувшись от пыли, Перони похлопал ладонью Фальконе. Оба были страшно грязными.
– Этого добра у меня всегда хватает. Пошли со мной. Спасибо, что снова называешь меня по имени. Я-то думал, что до этого уже не дойдет.
Фальконе последовал за ним на другую сторону улицы, где не так воняло дымом и пылью. По булыжной мостовой прогромыхали еще три машины «скорой помощи», остановившись в непосредственной близи от спасателей. Из их ярко освещенных салонов высыпали новые бригады медиков и принялись деловито обследовать место происшествия. Вслед за ними подкатила вереница черных машин. И Фальконе, и Перони понимали, что это значит. Прибыли большие люди, чтобы лично оценить ситуацию: руководители секретных служб, чиновники, начальство из ДИА. Теперь это уже не простое полицейское расследование. Речь идет о терроризме, так что игра получает совсем другое название.
Перони рукавом стряхнул с капота «рено-салун» кирпичные осколки, и они сели в машину. Щелкнув зажигалкой, он передал сигарету Фальконе. Его загорелые руки тряслись. Сделав пару затяжек, он выругался и швырнул сигарету на землю.
– Знаешь, сколько они стоят? – спросил Перони. – В полицейском участке я единственный их честно покупаю. Никакого черного рынка!
– Ну конечно! – фыркнул Фальконе. – Странные у тебя представления о честности! Я этого не понимаю. Ты был единственным человеком в «нравах», кому я мог доверять. А потом сам все разрушил из-за женщины. Почему?
Перони искоса взглянул на Фальконе. Красивый мужчина жесткого, бесстрастного типа. Беспокойство за Ракеле д'Амато было редким проявлением слабости, на миг сделавшее его более человечным.
– Хочу напомнить, что это была очень красивая женщина. Да, проститутка, но давай не будем игнорировать факты. Время от времени люди себя дурачат, Лео. У всех нас есть один сумасшедший ген. Ты убеждаешь себя в обратном. Говоришь себе: послушай, тут все сложнее. Семья. Дети. Думаешь, что можешь глубоко запрятать эти мысли. Но в один прекрасный день, когда ты меньше всего этого ожидаешь, тот самый сумасшедший ген пробуждается и ты понимаешь, что сопротивляться бесполезно. По крайней мере на какое-то время. Потому что, если вздумаешь сопротивляться, будет еще хуже. Ты просто сам себя высечешь. Да ты и сам все это знаешь.
Фальконе посмотрел на другую сторону улицы, на царивший там хаос.
– Бомба, бомба. О чем, черт возьми, думает Нери?
Перони тревожили те же мысли.
– Думаешь, это он? Но ведь у него есть враги. Американец, например.
Фальконе печально смотрел на пожарных, пытавшихся освободить Ракеле д'Амато.
– Зачем же им взрывать пустое здание? Таких дураков не бывает. Нери знал, что мы к нему едем. Мерзавец оставил нам подарок и...
Фальконе пытался мысленно связать концы с концами, и Перони совсем не нравилось видеть его в таких сомнениях.
– Получается полная бессмыслица. Слишком очевидно. От такого уже не отвертишься. Тут нельзя просто снять трубку и подкупить какого-нибудь политика или полицейского, чтобы выйти сухим из воды.
«Это верно, – подумал Перони. – Это конец всей карьеры Нери. Других вариантов здесь просто нет. Точнее, этой акцией Нери возвестил о своем уходе из Рима. Что-то – то ли бумаги на столе убитого бухгалтера, то ли неизвестная нам угроза – убедило его исчезнуть. Он вынужден искать тайное убежище, где итальянское государство его уже не достанет».
Перони вспомнил о мертвом теле, коричневом блестящем трупе, лежащем в морге у Терезы Лупо. Все сходится на нем. Все последующие события связаны с его обнаружением, и они до сих пор не нашли никаких зацепок, позволяющих объяснить появление смертоносных демонов, вырвавшихся из преисподней в тот самый момент, когда разверзся торф неподалеку от Фьюмичино.
Фальконе пристально посмотрел на него, словно приказывая: «Не ври, даже не думай об этом».
– Скажи мне правду: ты считаешь, я с этим не справляюсь? Думаешь, мне это не по плечу?
– Что? – Перони на миг утратил дар речи. – С каких это пор ты стал сверхчеловеком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122