Нет, скорее, даже не одно состояние. И все исчезло!.. Я знал об этом один. Он был очень осторожен и не показывал своих сокровищ даже самым близким.
-- На месте прокуратуры я бы сразу же вас арестовал, господин адвокат.
-- Я бы тоже. На ее месте. Потому мы вас и позвали.
-- Какой толк вывозить эти бумаги из России? Он же хотел взять их с собой?
-- Разумеется. И толк-то как раз в том, чтобы вывезти и реализовать за пределами России. Не подумайте, в этом нет ничего противозаконного.
-- Это что? Векселя графа Монте-Кристо? Компромат на Билла Гейца?
-- Не смейтесь, молодой человек, -- адвокат неожиданно улыбнулся сам. -- Это немецкие акции двадцатых годов. Некоторых предприятий и фирм... Да, вы же служили в Германии, учились там на факультете журналистики... И, кажется, до сих пор состоите в браке с немецкой гражданкой?
-- Было дело, -- увернулся от прямого ответа Хортов и про себя изумился: информация у адвоката была на уровне. -- Извините за любопытство... Как немецкие акции попали к советскому гражданину? Старому коммунисту?
-- Он же работал в Коминтерне! Пока Сталин не разогнал...
-- Там что, продавали акции?
-- Напрасно вы ерничаете, господин Хортов... Когда-то они были собственностью Коминтерна, но стали неликвидными. Просто бумагой! Мой клиент принимал участие в ликвидационной комиссии... И подобрал то, что выбросили на свалку.
-- А теперь оказалось, это целое состояние?
-- Гримасы судьбы! Счастливые гримасы!
-- Повезло, -- согласился Хортов. -- Но чем я могу помочь?
-- Можете помочь! Можете!.. В этой стране нормально действует пока что один закон -- гласность. На прессу реагируют все виды власти, и прокуратура тоже. Насколько мне известно, вы написали уже одну статью?
-- Она еще не опубликована...
-- Опубликуют, -- просто заявил адвокат. -- И сразу будет нужна вторая, в продолжение первой.
-- На вашем месте я бы не рассчитывал только на прессу. Вы ее переоцениваете.
-- Статью вам оплатят. И это будут приличные деньги, совершенно не такие, что вы получаете в редакции.
-- То есть вы делаете заказ?
-- Помимо того, что улучшите свое материальное положение, еще спасете и нас. Они боятся огласки!
-- Кто -- они?
-- Как бы вам объяснить... Темные силы! Вы же понимаете, мир делится на день и ночь, есть силы добра и силы зла...
-- Это вы рассказываете детскую сказку? -- съязвил Хортов.
-- Хорошо, скажу иначе, -- не сдавался адвокат. -- Это рабы, получившие власть. Самое страшное существо на свете -- раб, облеченный властью, и особенно, финансовой властью. Он стремится управлять миром, исподволь, тайно, через третьих лиц... Понимаете? Он боится света! Гласности! Пресса -- это наше оружие!
-- А вы не заблуждаетесь?
-- На нашем месте, господин Хортов, она единственное спасение. Поверьте моему опыту. Я служу в юриспруденции... долгий срок, -- он еще раз выдержал паузу. -- Судя по тому, как чисто сработано по времени и способу... убийства, здесь действовала некая спецслужба.
-- Вот так даже?
-- Возможно, люди, прошедшие эту школу, -- уточнил адвокат. -- Я бы хотел ошибиться. Но чудес не бывает. У всех опытных бандитов совершенно иной почерк. Они не заботятся о том, как бы это умертвить жертву и не наследить. И уж не станут искать специальный препарат, который как раз и стоит на вооружении у работников плаща и кинжала. Они просто душат или стреляют в затылок. А если это не бандиты -- ваша статья заставит их немедленно двигаться, совершать некие действия и делать ошибки -- то есть оставлять следы.
Он сказал все это с профессиональным спокойствием хирурга, пластающего живое тело. И при этом изображал, как душат и как стреляют. Хортов вдруг подумал, что этот адвокат и есть тот самый человек, способный совершить такое изощренное злодейство. Или очень на него похожий.
-- Хорошо, я подумаю, -- наконец проговорил Андрей и потряс головой: беседа с адвокатом имела последствия как при магнитной буре -- незаметно заболел затылок и ощущалось общее подавленное состояние.
-- Прошу вас, недолго, -- адвокат подал визитку. -- Я жду звонка.
-- Мы вас все просим! -- подала голос Мира. -- Пожалуйста! У нас похитили целое состояние!
Хортов тотчас же встал и пошел в коридор -- отчего-то бежать хотелось из этого дома. Все время молчавший Донат оставил дочь и пошел провожать. У входной двери он оглянулся и зашептал:
-- Андрей Александрович, когда опубликуют статью? Ее уже приняли?
-- Нет, появились некоторые проблемы, -- чуть ли не отмахнулся он. -До свидания.
-- Постойте!.. Но публикация будет?
-- Слушайте, Донат Львович, зачем это вам нужно?
-- Как же вы не понимаете? -- шепотом изумился тот. -- Как только выйдет статья, у меня будут полные основания вернуть настоящую фамилию... Ну и все остальное... Понимаете, сейчас очень выгодно выдавать себя за еврея, по крайней мере, в моем бизнесе. Но ведь я же русский! Я не еврей!
-- Говорить следует -- "лицо еврейской национальности", -- заметил Хортов, и, переступив порог, побежал по лестнице вниз.
* * *
Он не исключал, что все так и случилось, как рассказал адвокат. Напротив, чем больше мысленно углублялся в ситуацию, тем основательнее казалась его версия. Странностей тут было достаточно, начиная с того, что материалы проверки факта смерти Кацнельсона остались не в милиции, как бывает в подобных случаях, а попали в прокуратуру и параллельно в ФСБ. Это можно было объяснить важностью персоны покойного или отказом израильских властей дать визу, так сказать, мотивами международного характера. Вначале Хортов так и подумал, других мыслей даже в голову не пришло. Сейчас же это обстоятельство показалось ключевым во всей истории, и ответы на загадочность происходящего следовало искать здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19