Или, может, продаст?
Теперь уже Ки не могла оторвать взгляда от покрасневшего лица Лаоса. В его светлых глазах вспыхнули сердитые искры:
– Она ни разу не заговаривала об этом со мной. Мы этого не обсуждали. Слишком много всяких обстоятельств, и все болезненные. Земли, деньги! Неужели говорить больше не о чем?
– А ведь отличное владение может получиться, а? – гнула свое Кэти. – Вам, детям Коры, досталась половина земель деда и бабки, значит, целая шестая часть семейного надела, бывшая Свена, попала в весьма сомнительные руки! Когда Марна достигнет совершеннолетия и вступит в права, вдвоем с Хафтором они завладеют аж половиной первоначального владения, а у вас с Руфусом будут на двоих всего две шестых…
– Это семейное дело, – перебил Ларс, – и мы с ним уж как-нибудь разберемся. И я, в отличие от Руфуса, никаких затруднений тут не усматриваю. Нам не впервой управлять всем сообща, выслушивать всех и решать сообразно величине надела!
Подобный ответ был, в общем, вежливым предложением не лезть не в свое дело. Он больше не притворялся, что очень занят работой.
Ки видела, как его тон заставил Кэти вздернуть подбородок. Она подбоченилась, стоя над Ларсом, согнувшимся возле колышка и ведерка. Дыхание колебало высокую полную грудь.
– Всякой женщине, – произнесла она, – хочется выяснить некоторые вещи прежде, чем вступать в семью жениха. Ей ведь небезразлично, как будут жить ее дети. Может, в конце концов, она сочтет более выгодным подыскать себе такого мужа, который сам перейдет в ее семью и даст ей возможность сохранить за собой наследную долю земли!
– Вполне согласен, – ровным голосом ответствовал Ларс. – Воистину глупо с ее стороны было бы пренебречь другими возможностями. И другими женихами.
Он поднялся и, только что не отпихнув ее, направился к очередному колышку. Кэти осталась стоять на месте и некоторое время молча смотрела, как он работал. Ки подняла свое ведерко и бросила на девушку быстрый взгляд. Кэти, казалось, сожалела о вырвавшихся словах.
Вот она подошла к Ларсу и хотела снова присесть на колени подле него, но не успела: он быстро встал и направился дальше. Кэти, нимало не смущаясь, последовала за ним. Ки тоже передвинулась, хотя и очень неохотно: каждый колышек неумолимо приближал ее к тому месту, где смыкались понтоны.
– Я, между прочим, только что от гарпий, – с ребячливым раскаянием в голосе говорила между тем Кэти. Ларс молча перешел к следующему колышку, но Кэти не отставала. – Я отнесла им барашка и посетила отца. Он спрашивал о тебе. Ты же знаешь, он всегда в первую очередь спрашивает о тебе. Я рассказала, и он за тебя очень порадовался. Он говорил, что ты стал настоящим мужчиной…
– Кэти!.. – предостерегающе простонал Ларс.
– Он ничуть не переменился с тех пор, как ушел от нас, – неостановимо продолжала она. – Пока жив был, только и говорил что о своих ценнейших гарпиях, и теперь то же. Кто с кем гнездо свил, кто у кого родился, кто с кем поссорился, кто помер…
Ларс поднял ведерко и перешел дальше. Ки задержалась на месте, притворившись, что никак не может совладать с узлом на веревке. Голос Кэти доносился до нее по-прежнему отчетливо.
– Так вот, у них случилась ужасная трагедия!
Она произнесла это почти умоляюще, и Ларс сдался. Выпрямившись, он обернулся к ней и с мученическим видом приготовился слушать.
– Рада сразу тебя успокоить – это произошло не у Брода. Беда постигла одно уединенное гнездо далеко на юге: для нас, людей, до туда добрая неделя пути, и даже для гарпий – несколько дней лету. Там жила пара изгнанников, пара Крылатых, решивших жить и растить потомство отдельно от всех. Батюшка сказал мне, они не больно-то ладили со своим племенем, и другие гарпии их осуждали, в том числе и наши. Некоторые из наших вообще говорят, что они, мол, сами во всем виноваты. Тем не менее, все мы им сочувствуем и пообещали всемерно помочь с поисками и местью…
– С местью?.. – медленно, обеспокоенным голосом переспросил Ларс.
Звон в ушах, постоянно досаждавший Ки, мгновенно усилился. Жуткое предчувствие облило ее холодом…
– Конечно! – с воодушевлением рассказывала Кэти. – Ты только представь себе: гнездо, разоренное за несколько дней до вылупления птенчиков, и по всем приметам – дело рук человека. Кто-то влез на отвесный утес и поджег жилище. Мать-гарпия была самым жестоким и бессердечным образом зарезана, а тело ее сброшено к подножию скалы. Отец же получил ужасные ожоги, безуспешно пытаясь вытащить детей из огня. Все беспокоятся, сможет ли он снова летать. На нем столько шрамов, что он с трудом двигает крыльями. И то хорошо, что хоть выжил…
Бечевка выскользнула из обмякших пальцев Ки и утонула в зловонной соляной жиже. Внезапный приступ головокружения заставил ее осесть на доски понтона. Ей не хватало воздуха…
– Действительно кошмар, – немного сдавленным голосом проговорил Ларс. – Чего доброго, еще ночью приснится. Когда хоть это случилось? Должно быть, несколько месяцев назад, под конец поры размножения? Или это был какой-нибудь поздний выводок?..
– Батюшка не говорил, – ответила Кэти, польщенная явным вниманием Ларса. – Я так его поняла, что самца нашли только через несколько дней – он ведь не мог сам полететь за помощью. Он был при смерти, когда его отыскали. Говорят также, он наполовину ослеп. Наши гарпии очень переживали за него и носили ему еду, пока он болел. Но он всю жизнь был отшельником и забиякой, и они не собираются брать на себя его месть. Хотя, конечно, они очень разгневаны преступлением и где только могут разузнают о злодее. Право же, мне поневоле стыдно оттого, что я – человек…
– Не только тебе, – сказал Ларс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91