И старательный осветитель готов светить собственными глазами и пальцами, лишь бы угодить режиссеру, он пробует смешать свет всех цветов, тянет кабели через всю сцену, включает и выключает все рубильники, гоняет свою команду то в ложу, то в оркестр, то на колосники. Еще какой-нибудь рефлектор, попробуем еще одну вариацию! И вдруг — стоп!— Теперь хорошо! — кричит режиссер. — Запишите быстренько! — И осветитель записывает нетвердой рукой: «Когда Выдра станет на II то на 1/2 оранж реф III крас на Выдру жел софит рампа О верх желт 3 выключать как зайдет луна рубильник» и т.д. Но все это ни к чему. Замечательный световой эффект никогда не удается повторить. В театре всегда что-нибудь не вытанцовывается, хоть тресни. А осветительная техника, говорю вам, у нас находится еще в колыбели.О режиссере и заведующем постановочной частью (он же художник-постановщик) мы уже говорили, остается, стало быть, мастер сцены. Мастер сцены Он властитель столярки, декорационной мастерской и складов. Ему художник отдает эскизы: вот, мол, раб божий, сделай как-нибудь из досок и крашеного полотна. Легко сказать! На бумаге-то нарисовать можно что угодно, а вот чтобы оно держалось — это не так просто. Поэтому мастер сцены всегда кричит: «Мать честная, не выйдет!» и «Мать честная, откуда же взять время?» В конце концов оказывается, что все выходит и даже времени хватает. Каким образом — уму непостижимо, но в театре всегда имеешь дело с невероятным. Итак, театральные декорации состоят:1) из «практикаблей», то есть разных ступенек, лесенок, пьедесталов, помостов и подставок, из «двадцаток» и «пятидесяток», разборных лесов и всяких других приспособлений, которые в целом называются объемным оборудованием сцены;2) из задников и «горизонтов» — это те громадные полотна, что висят в глубине сцены;3) из «стояков», то есть декораций, натянутых на рамы, которые крепятся к полу;4) из поддуг, софитов и арок, которые тоже представляют собой размалеванный холст, свисающий с колосников на специальных тросах;5) из драпировок.6) из разных дополнительных кулис, назначение которых — прикрывать выход за сцену.Вот и все. Из этих-то досок, планок и тряпок надо создать миры, просторы, воздушные замки и всякое диво дивное. И когда на генеральной репетиции все это хозяйство уже красуется на сцене, подвешенное, привинченное к полу, подпертое планками, «косячками» и еще пахнущее древесиной и клеем, — внизу, в партере, сияет мастер сцены. Он не замечает актеров, не слышит, о чем говорится на сцене, — он переживает за все свои «стояки», «косячки», ступеньки и задники.— Здорово, а? — говорит он с обоснованной гордостью.И когда вы, зрители премьер, ворчите, что антракт уж очень затянулся, — надо бы вам заглянуть на поле брани мастера сцены. Занавес еще не опустился до пола, а сорок рук уже хватают «стояки» и «практикабли» и начинают «сымать декорации». Подвесные полотна взвиваются к потолку, бутафор швыряет в корзину свой реквизит, драпировщик скатывает ковры, поднимая тучи пыли, мебельщики уносят столы и стулья, под ногами у вас, звякнув, открывается люк, и — эй, берегись! — с колосников уже низвергается на головы людей новый «горизонт». Уже принесены другие стены, драпировщик прибивает портьеры, осветители тянут свои кабели через сцену, опять прибегает бутафор с корзиной, мебельщики волокут другие столы и шкафы.— Живо, живо!— Отстаньте вы сейчас с этим делом!— Берегись!— Ой, батюшки!— Береги голову!— Катись ты отсюда со стремянкой!— Франта, подержи!— Что ты делаешь, дурень!— Привинти же!— С дор-р-роги!— А это куда деть?— Ой, она падает!— Чтоб тебе пусто было, олух ты этакий!— Я-ж вам вчера говорил…— Делайте, делайте, черт вас дери!— Куда ты его привертываешь?..Бац! — в самом деле что-то повалилось; просто чудо, что никого не пришибло.— Берегись, люк открыт!— Сторонись, сторонись!— Прочь со сцены!— Уберите это!— Он сломался…— Лесенку сюда!— Так не будет держаться…— Спустите-ка ее…— А, черт, кто взял мой молоток?— Тут надо малость отпилить.Бим-м-м! — Сценариус дал первый звонок.— Черт побери, этак не годится!— Тут надо поставить косячок.— Оставь, как есть!— Убери, живо!Актеры уже на сцене.— А где же мое шитье?— Дверь-то не закрывается!— Этот стул стоял не здесь!— Дайте мне это письмо, живо, живо!— Я сегодня не доиграю до конца!— Батюшки, шаль-то моя где?— Роль-то я — ни в зуб толкнуть…Бим-м-м! — Занавес поднимается медленно и неотвратимо. Снятый боже, лишь бы ничто не стряслось до конца акта! Рабочие сцены Этот народ, как известно, больше всего занят в антрактах. Во время премьеры они толкутся у кулис, глядят на сцену, балагурят и прикидывают, когда окончится спектакль. На остальных спектаклях они режутся в карты или лежат на лавках в своей дежурке. За полминуты до конца акта им дают звонок, и они, топоча сапожищами, устремляются на сцену, где как раз заканчивается лирический диалог.— Ребята, сымай декорации! Мебельщики Большую часть времени «мебельщики» проводят на складах и в мастерских мебели, где сложены изрядно потертые троны, деревенские стулья, гарнитуры в стиле Людовиков XV и XVI с драной обивкой, античные ложа, готические алтари, комоды, этажерки, камины, гробы и вообще все, на чем люди когда-либо сидели, ели или возлежали. Однако античное ложе не называют здесь античным ложем, а говорят: «То канапе, что играло в „Камо грядеши“.Гарнитур в стиле Людовика XVI лаконично именуют «те стулья, что играли в „Испытании властителя“ (или еще в какой-нибудь пьесе). В театре каждая вещь имеет свои приметы; например, в гардеробе висит «сюртук, в котором сам Биттнер Биттнер Иржи (1846—1903) — выдающийся чешский актер, исполнитель характерных ролей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16