Успех обеспечен: чем тупее будут тексты и чем дебильнее будут «музыканты», тем больше их будет любить публика, западающая на такого рода «альтернативу». Кроме того, затраты на раскрутку «альтернативной» группы намного меньше, чем на пиар поп-проекта. Во-первых, не нужно дорогих клипов. Наоборот, чем дешевле и бездарнее будет клип, тем больше его полюбит «альтернативная» публика. Во-вторых, легче устроить «чёс» по провинции – не нужно арендовать дорогие концертные залы, «альтернативная» группа может играть на стадионах с плохой аппаратурой и собирать приличные гонорары. В-третьих, не нужно выдумывать компроматы и скандалы для желтой прессы – непредсказуемые бездарные альтернативщики сами натворят такого, что папарацци будут за ними гоняться.
Пользуясь этой нехитрой схемой, Факиенко за последние пару лет раскрутил аж три рок-группы: «Заплесневелый отстой», «Типа из подворотни» и рекорд продюсерского и музыкального абсурда – группу «Чё?!». В названии, как и в песнях, не было ни смысла, ни message, тем не менее, провинциальные дебилы толпами сбегались на концерты «Чё?!», так как им этот «message» был очевиден – он был зашифрован в самом звуке. Факиенко же, потративший на раскрутку группы десять процентов от своего ежемесячного дохода, получал огромные гонорары от стадионных концертов. А в прессе всерьез обсуждали феномен группы «Чё?!». Примерно так: «Что это? Голос нового поколения или просто идиотизм?»
У всякого брэнда своя легенда
На этом оставим в покое господина Факиенко с его продюсерскими схемами и вернемся к нашим героям – Квазиморде и Эсмеральде.
Квазиморду гораздо больше волновала легенда, выдуманная самой Эсмеральдой. Причем легенду эта девушка придумала вовсе не ради пиара, а чтобы скрыть свое публичное одиночество.
«Есть один молодой человек, мы с ним очень любим друг друга, но не хотим афишировать наши отношения, – рассказывала Эсмеральда во многих своих интервью. – Он много раз предлагал мне выйти за него замуж, но я не тороплюсь – сначала хочу сделать карьеру».
Вот эти заявления всерьез волновали горбуна. Правда, как-то раз, за один вечер перечитав все интервью Эсмеральды и пересмотрев все фотографии, он пришел к выводу, что информация о таинственном «молодом человеке» – не более, чем очередная пиар-легенда. Можно было сделать элементарный логический вывод: никакого «молодого человека» не существует, этой выдумкой певица прикрывала полное отсутствие личной жизни, растерзанной безжалостным гламуром. И Квазиморда сделал этот вывод.
Но власть гламура над человеческими умами и душами очень велика. Дойдя в своих рассуждениях до этого вывода, Квазиморда сказал себе:
– Да, приятель, похоже, ты совсем спятил! Скоро ты начнешь думать, будто ее таинственный любовник – это ты сам…
И он тотчас же отогнал от себя эту мысль, как невероятную ересь.
Тем не менее, он был прав. Эсмеральда в своем одиночестве рисовала себе образ идеального для нее мужчины: чувствительный, понимающий, умный, добрый, нежный. Возможно, не красавец. И уж конечно, не брутальный амбал – такой подошел бы Марианне, но не ей.
Короче, Квазиморда соответствовал всем понятиям Эсмеральды об идеальном мужчине.
Несмотря на это, он считал себя «ниже плинтуса».
Потому что общество стихийно разработало свои стандарты, и по этим стандартам Квазиморда действительно был «ниже плинтуса».
Эсмеральда по общественным стандартам была успешной девушкой.
Тем не менее, в ее жизни не было счастья.
И сама себя она считала «ниже плинтуса».
Первое внимание
Возможно, если бы эту историю рассказывал Ошо Раджниш, он сказал бы, что «история Квазиморды и Эсмеральды – это очень красивая история, потому что она касается нас всех». А возможно, он вообще ничего бы не сказал, просто усмехнулся бы в бороду. Но поскольку здесь нет Ошо Раджниша, придётся сказать автору.
Фантаст Терри Прэтчетт как-то сказал, что вера создает мир. Мир есть то, во что верят люди. С этим можно поспорить. Можно до бесконечности отрицать солипсизм, но нельзя отрицать одного – коллективная вера во что-то действительно способна творить чудеса. К примеру, «товарищи граждане» Советского Союза верили, что однажды настанет время, когда денег не будет. И те, кто искренне в это верил, не заботились о материальных благах – жили в общежитиях и коммуналках, питались консервами и считали, что высший кайф – это послушать передачу радио «Свобода», запершись тайком ночью в коммунальном сортире с самодельным радиоприемником.
И чем кончилась эта история? Настали девяностые, когда у людей, веривших в коммунизм, действительно не стало денег, зато свободы стало так много… А общежития и коммуналки остались, только теперь на их обитателей стали смотреть не как на подвижников духа, а как на недочеловеков.
И здесь мы подходим к очень тонкому моменту. Нельзя сказать, что советские «подвижники духа» не превратились в «недочеловеков». Но и нельзя сказать, что они никогда не были «подвижниками духа». Теми и другими сделало этих людей общественное мнение, формируемое – кем?
Это же самое общественное мнение сделало Квазиморду уродом. Но ведь он просто горбун. А нефтяной магнат Пупкин и продюсер Факиенко, благодаря общественному мнению, стали национальными героями – да, многие их ненавидели, но ненавистники эти, тем не менее, не могли оторвать свое внимание от Пупкина и Факиенки, чтобы обратить это внимание на того же Квазиморду.
Не случайно Карлос Кастанеда так часто употреблял термин «внимание». В мире есть множество удивительных вещей, но если на них не направлено внимание людей, можно сказать, что этих вещей как бы и нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30