Платонов, но и многие
рьяные разрушители России, как Белинский и Герцен, Салтыков-Щедрин и многие, и
многие другие. И никого из них я в недомыслии не упрекаю, я недостаточно глуп
чтобы делать им упреки такого рода. Я указывал на совершенно иную причину
несостоятельности существующих исторических систем — на то, что в одних случаях
историки приходили к неверным выводам непреднамеренно, потому, что
придерживались созданного русскими вольтерьянцами и масонами мифов о варварстве
Московской Руси и ее "гениальном спасителе" Петре I, или, в ряде случаев,
преднамеренно искажали историческую перспективу боясь кары со стороны Ордена
Русской Интеллигенции от милости или гнева которого зависела ученая карьера всех
русских историков.
"Для нормально логически рассуждающего человека, — писал я, в "Робеспьере
на троне", — или оценки личности Петра неверны, или неверен вывод, который
делают историки, называя государственного деятеля "без элементарных политических
понятий, не умеющего понимать ни исторической логики, ни физиологии народной
жизни" "гениальным человеком и великим реформатором". Большинство представителей
эмиграции совершенно ошибочно воображают что изобретателями идеологического, или
как принято говорить "социального заказа" являются большевики. На самом деле
изобретателями идеологического заказа являются масоны. Эту масонскую традицию
всегда широко применял и Орден Русской Интеллигенции. Прославлялись только те
историки, которые придерживались основных масоно-интеллигентских мифов: о
варварстве Московской Руси и ее неизбежной гибели, гениальности Петра,
благодетельности осуществленной им революции, мифа о "Екатерине Великой", о
благодетельности будто бы царствования Александра I и реформ масона Сперанского,
мифа о "сумасшествии Павла I", мифа о "диком деспотизме Николая I" и т.д.
Историки могли варьировать несколько свои оценки исторического прошлого
России, чтобы создавать видимость свободной трактовки, но не имели права
разоблачать лживость основных масоно-интеллигентских мифов. Историки это
превосходно знали и принуждены были мириться с явной нелогичностью своих
рассуждений в целом ряде случаев. В таком же точно положении сейчас находятся
историки современной России, среди которых тоже находится не мало весьма
образованных и культурных людей. Но они тоже, как и дореволюционные историки,
принуждены выполнять идеологические заказы прямых духовных потомков Ордена
Русской Интеллигенции — большевиков.
Вот как, например, оценивал поведение историка Ключевского митрополит
Киевский и Галицкий Антоний слушавший лекции В. Ключевского в Московской
Духовной Академии: "В это время в Московской Академии преподавал знаменитый
историк Василий Осипович Ключевский, вышедший из духовного звания. Вопреки
общему перед ним преклонению о. Антоний относится к нему сдержанно, он считал
его ученым не вполне искренним и ставил ему в укор то, что он, заботясь о своей
популярности, обнаруживает себя то как патриот и друг Церкви, то наоборот, как
сторонник материалистических начал жизни, в зависимости от среды для которой ему
приходилось действовать". (Епископ Никон. Жизнеоп. Блаженнейшего Антония, митр.
Киевского и Галицкого. Том I, стр. 119)
Лекции в Московской Духовной Академии Ключевский читал в одном духе, а
лекции в Московском университете уже совершенно в другом. То есть в целях
снискания популярности Ключевский преднамеренно искажал истину страшась бойкота
и преследований со стороны Ордена Русской Интеллигенции. А духовная цензура
Ордена Русской Интеллигенции была на много нетерпимее и страшнее цензуры
царского правительства. Ключевский, как и все другие крупные историки никогда не
забывал как расправился Орден Русской Интеллигенции с Гоголем, Н. Лесковым,
славянофилами и многими другими осмелившимися не выполнять идейных заказов
Ордена.
Ключевскому как и другим русским историкам приходилось идти на сделки со
своей ученой совестью и делать искусственно натяжки в толковании бесспорных
исторических фактов. Нельзя же такие противоречия в оценке последнего периода
Московской Руси и революционной деятельности Петра, которые мы находим в
сочинениях Соловьева, Ключевского и Платонова, объяснять незнанием ими
исторических фактов (факты эти они приводят сами) или в неумении логически
мыслить. Тогда остается только одно объяснение — они принуждены были трактовать
эти факты ложно, не имея мужества выступить на борьбу с ложными историческими
взглядами идеологов западнической интеллигенции.

II

"Для всякого, кто внимательно и беспристрастно изучал историю социальных
революций, антигосударственная деятельность масонства во время этих революций
совершенно очевидна; правда, многие историки в своих весьма обстоятельных трудах
ни словом не обмолвились об этом факторе первостепенной важности, по ведь именно
благодаря этому некоторые моменты революций в их исследованиях оказались весьма
непонятными. Умолчание, а иногда искажение исторических фактов входит иногда в
программу масонской тактики и такого рода умалчивание роли ордена вполне понятно
со стороны историков, так или иначе симпатизирующим ложам, но кроме них и
большинство историков не масонов (как например, Тэн) почему-то боится одного
имени ордена, а ведь только его подпольной работой можно объяснить множество
фактов". Так пишет исследователь деятельности европейского масонства Фара, в
изданной в 1930 году книге "Масонство и его деятельность".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12