За исключением тех дней у озера. Там он наедине с собой. И не принадлежит никому.
— Шустрик, а наркотики не имеют никакого отношения к этим поездкам?
— Абсолютно никакого. Он даже не пьет кофе. Заявись в коттедж доктор Том с его черным саквояжем, я бы выставил его за порог до того, как он успел бы обозвать меня.
— Однако, быстро.
— Доктор Том — оскорбление рода человеческого.
— А в последнее время он этого не делал? Не исчезал?
— Нет, — Шустрик нахмурился. — После начала избирательной кампании — нет. Последний раз мы уехали туда за день до Рождества. Вернулись перед Новым годом.
— Ясно. Теперь, Шустрик, очевидный вопрос.
Шустрик, однако, как понял Флетч по выражению его лица, понятия не имел, о чем его сейчас спросят.
— Почему вы мне это рассказали?
— Потому что меня попросил губернатор.
— Я так и думал. Ответ тоже очевидный. Но почему. Почему он попросил вас об этом?
Шустрик пожал плечами.
— Не знаю. Но догадываюсь.
— Так о чем вы догадываетесь?
— Он знает, что вы любите доктора Тома с его черным саквояжем не больше моего. Я слышал, Уолш говорил ему об этом.
Флетч покачал головой.
— Получается, я знаю то, чего не знает Уолш. Как такое возможно?
— Видите ли, мистер Флетчер, окружение губернатора не очень-то думает о нем, пока он двигается, ходит, говорит, остается Кэкстоном Уилером, шагает от победы к победе. В том числе, его жена и сын. Они напоминают мне футбольную команду. Работают, как единый, тщательно отлаженный механизм, похлопывают друг друга по плечам и так далее. Если кто-то из них ломает себе спину, вроде Джеймса или того парня, что погиб сегодня, Виктора как его там, они скоренько выясняют, как играть без него. И забывают и думать о нем. Ворота стоят на поле, и цель у них одна — забить в них мяч. Другой цели нет. А губернатор и есть этот мяч. По нему бьют ногами, бросают его на землю, дерутся из-за него. А он остается мячом, — Шустрик покачал головой. — Давно вы в команде губернатора? Уже двадцать четыре часа? И губернатор захотел, чтобы вы узнали о его отлучках. Я понятия не имею, какими таблетками кормит губернатора доктор Том. Но он хочет показать вам, что с ним все в порядке.
— Я не уверен, что вы правы насчет Уолша.
— В том, что губернатор ему безразличен? — Шустрик откинулся на спинку стула. — Нет, конечно. Он отца обожает. Отец для него — чудо из чудес, — Шустрик рассмеялся. — По-моему, губернатор хочет, чтобы сын думал, будто он сжигает лишнюю энергию с женщинами. Готов спорить, Уолш придет в ужас, если узнает, что старик просто спит в старом коттедже. Вы меня понимаете?
— Нагрузки у него большие.
— Да, и старик нашел способ справляться с ними. Представляете, что произойдет, если кто-нибудь напишет, что он уезжает отсыпаться? О Боже, да его карьера будет загублена. Пусть уж лучше все думают, что он участвует в оргиях, тем более, что доказательств ни у кого нет.
— Ну, ну, — Флетч покачал головой. — Отец говорил мне, что в баре можно узнать много интересного, если внимательно слушать.
Уолш сунул голову в дверь, оглядел зал, но не вошел.
— Губернатор хочет, чтобы я знал, что никакой он не наркоман, а просто соня. Так?
Шустрик пожал плечами.
— Губернатор умный человек. А у меня мозгов нет. И не было. Но я знаю, что все будет хорошо, если я буду во всем слушаться его.
— Что он просил рассказать мне о миссис Уилер?
— Ничего.
Флетч отпил пива.
— А что вы можете сказать мне о миссис Уилер?
— Ничего. Женщина она жесткая, умная. Со стальным характером.
— Умнее губернатора?
— Да.
— Сегодня она орала на губернатора.
— Я не слышал. Был в ванной.
— Вы специально ушли в ванную.
— Да, — признался Шустрик.
— Какой же в этом ум? Она просто сорвалась.
— Миссис Уилер позволяет себе такое не один год. Возможно, сегодня она говорила по делу. Я ее не слышал.
— Вам пришлось приложить немало усилий, чтобы не услышать ее.
— Это моя работа. Она использует свой язык, как хлыст. Сечет Уолша, кричит на губернатора, называет меня гунном.
— Не только язык, Шустрик. Руки тоже.
— Знаете, нельзя стать кандидатом в президенты, просто стоя под дождем. Кто-то должен толкать тебя, и толкать сильно. Видите ли, я знаю главную тайну губернатора — он хороший человек. Если б не она, губернатор впал бы в спячку давным давно. Читал бы детективы. Играл с детьми. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Что в этом плохого?
— Кто-то ведь должен стать президентом Соединенных Штатов? — бесхитростно ответил Шустрик. — Почему не умный, честный, хороший человек, такой, как Кэкстон Уилер?
Глава 20
— Я составил, ксерокопировал и разнес список завтрашних мероприятий, — доложил Флетч. — Передал журналистам три специальных пресс-релиза, подготовленных Нолтингом и Добсоном. Ты их видел. О положении в Центральной Америке, об использовании природных ресурсов резерваций, об экономике России. Я так же подкинул им неплохую тему для статьи.
— Какую же? — спросил Уолш. Они сидели в его номере на двенадцатом этаже, за маленьким столиком у торшера.
— Рассказал им, как твой папаша давал тебе карманные деньги. Они исчезали из его рук, а потом ты находил их в кармане, башмаке или ушной раковине. Нормально?
— Нормально, — кивнул Уолш.
— Я хотел как-то сгладить инцидент в школе. Подкинул журналистам идею, что к тем детям губернатор относился точно так же, как и к собственному сыну.
— Понятно, — в голосе Уолша звучали нотки нетерпения.
— Помог местной журналистке получить разрешение провести утро с твоей матерью.
— Через Салли? — уточнил Уолш.
— Совершенно верно.
— Ты столкнулся с ней впервые?
— Да.
— Вот уж сука, так сука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58