К тому же я уверен, что и вы не жаждете покинуть свой домик. В любом случае, вы останетесь там до тех пор, пока не будет принято какое-либо решение.
– Я не против завещания, сэр.
Джонас Фиппс был из тех простодушных людей, что испытывают суеверный ужас при мысли о малейшем нарушении закона. А уж если в дело замешан призрак дядюшки Мерлина…
– Мистер Фиппс, вы поели? – заботливо спросила я. – По-моему, на кухне ещё остался холодный ростбиф.
– Не-е, я сам себе могу сготовить, хозяйка. Пойду-ка я, спасибо вам за хлопоты, – склонив голову ещё ниже, старик заковылял к двери.
– Ну и жизнь, – зевнул Бен, – и верный слуга, и старуха-дуэнья наверху, все к твоим услугам.
– Да ты не бойся, – обнадёжила я его, – со мной можешь не опасаться за свою честь. Скажи, ты предложил тётушке Сибил остаться здесь лишь ради соблюдения внешних приличий?
– Я считаю свинством выставлять бедную старушку из дома, где она провела всю жизнь. А кроме того, Элли, я решил, что ещё один человек обеспечит определённый… – он помедлил, подыскивая подходящее слово, – баланс.
– Если ты так боишься за свою невинность, – прошипела я, – то можешь оснастить дверь своей спальни железным засовом и придвигать на ночь комод.
Бен закрыл глаза и скрипнул зубами. Жилы на его шее вздулись.
– Мы можем поговорить без того, чтобы ты тут же усаживалась на своего любимого конька? Ситуация, когда в доме живут два одиноких человека, довольно щекотливая, даже если они не испытывают любовного влечения.
– Щекотливая, и весьма! – я свирепо ткнула кочергой в едва тлеющие угли. – Но у этой ситуации есть свои преимущества – шесть месяцев бесплатного жилья и питания, не считая возможности выиграть главный приз: половину дома моих предков, солидный счёт в банке и кто знает что ещё? И всё это, мистер Бентли Хаскелл, только потому, что доверчивый дядюшка и в самом деле посчитал вас моим женихом.
– Ты хочешь сказать, – нахмурился Бен, – что, если я желаю заполучить эти несметные богатства, я, как честный человек, обязан на тебе жениться?
– Ну сам подумай, – я угрожающе помахала кочергой, – это единственно возможный поступок, достойный джентльмена. Мы должны воспринимать волю моего бедного дядюшки как наш священный долг. И, отдавая дань его памяти, я готова принести в жертву свою молодость. На колени, молодой человек!
Бен освободил кочергу из моих скрюченных пальцев и попытался подавить улыбку.
– Дура! – сказал он. Почему-то это ругательство прозвучало у него как комплимент, но я не позволила себе поддаться на столь грубую лесть.
– Не настолько дурра, чтобы связать свою жизнь с тобой! Честно говоря, ты не в моё вкусе, и, когда я похудею, у меня наверняка будет из кого выбирать. Например, местный священник – красивый, умный, обаятельный. Впрочем, я не тороплюсь.
– Лично мне он показался слишком уж приторным, – добродушная улыбка сбежала с лица Бена, он аккуратно поставил кочергу на место. – Но ты вольна распоряжаться своей жизнью. Я рад, что мы так откровенны друг с другом. Видишь ли, в Лондоне у меня есть девушка…
– Как это мило, – беззаботно прощебетала я. – Родители договорились о свадьбе, когда их младенцы ещё вопили в колыбели? А твоя подружка не станет возражать, что ты будешь жить здесь со мной?
– Ни в коем случае! Сьюзен очень покладиста.
– Иначе и быть не могло. Разумеется, ей вся эта история как нельзя кстати. При некоторой удаче она получит из моих рук солидное приданое.
– Сьюзи… Сьюзен не меркантильна. Она тебе понравится. Но как местные жители посмотрят на молодую пару, обитающую под одной крышей без благословения церкви? Твой священник вряд ли отнесётся к этому с одобрением.
– Бен, ты меня удивляешь. Неужели ты боишься, что люди из местного комитета блюстителей чистоты нравов надерут тебе уши в сельской пивной? Если стоит выбор между тем, чтобы жить под пятой у тётушки Сибил, и обвинением в греховной связи, я выбираю последнее. Успокойся, мой благородный Ланселот, никто не станет всерьёз подозревать во мне роковую женщину.
– Этот тот редкий случай, – раздражённо проворчал Бен, – когда ты себя недооцениваешь. Ты же сама только что призналась, что имеешь виды на беднягу викария.
– Верно, но я не собираюсь выставлять эти самые виды напоказ до тех пор, пока не похудею до состояния собственной тени. К тому времени ты напишешь свой шедевр, мы продадим дом и по-братски поделим добычу.
– Спасибо за одолжение! Но, милая моя Элли, ты упускаешь из виду одно условие, которое способно разрушить все твои хитроумные построения. Надо найти клад, – Бен вновь заходил по комнате. Глаза под сдвинутыми чёрными бровями горели подобно сине-зелёным аквамаринам. – Если бы старик Мерлин играл по правилам, он бы снабдил нас подсказками, ведущими к разгадке.
– Как ты себе это представляешь? – осведомилась я глумливо. – В виде стишков, написанных невидимыми чернилами на пергаменте цвета слоновой кости?
– В этом было бы куда больше смысла, чем рыться в пыльных углах. Мы можем потратить месяцы, простукивая все перегородки и доски пола в надежде услышать глухой звук. Или разбирая старинные бюро, серванты и буфетики в поисках потайного ящичка.
Я понимала, что он имеет в виду. Возможно, однако, мы недооценивали дядюшку Мерлина. Чутьё подсказывало мне, что покойный выложил ещё не все сюрпризы.
– Ладно, не падай духом, – к моему удивлению Бен протянул руку и легонько коснулся моего лица, к сожалению, слишком дружеским жестом. – Я знаю, что выгляжу пораженцем, но должен сказать, раз уж мне приходится участвовать в этой глупой игре, то я предпочитаю делать это с тобой, чем с кем-нибудь ещё.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99