Она стояла на пороге новой жизни, в которой нет места прошлому.Леди Кэролайн неверно истолковала молчание Кэтрин.– Прошу, не пойми меня превратно: дело не в том, что Альфред был жесток или груб со мной. Вначале я была признательна ему – за то, что он взял меня в жены, дал моему сыну честное имя, позволил мне занять респектабельное положение в обществе. Пожалуй, именно из благодарности я так долго терпела его рядом. – Она снова устремила взгляд в окно, на ее бледных щеках вспыхнули два алых пятна. – А он, казалось, остался доволен тем, что родился мальчик и что род Эшбруков не угаснет, несмотря на его... неполноценность. Видишь ли, своими мужскими способностями он успел похвастаться в половине лондонских борделей, но из-за болезни, перенесенной в детстве, Альфред не мог быть отцом. А он не желал быть последним в роду и, чтобы избежать этого, согласился даже признать чужого ребенка своим.Кровь отхлынула от лица Кэтрин. Значит, сэр Альфред вообще не мог зачать ребенка!– Отец Демиена даже не узнал о моем... положении. К тому времени как я набралась смелости и готовилась все рассказать ему, он покинул Лондон и страну, а когда пришло письмо, в котором он извинялся и объяснял, что был вынужден срочно уехать... было слишком поздно. Моя мать уже устроила мой брак с сэром Альфредом. Я поселилась в Роузвуд-Холле и превратилась в леди Кэролайн Эшбрук. Но воспоминания об одиночестве и позоре были еще слишком свежи... я не отважилась сообщить отцу Демиена, что жду от него ребенка, на его письма отвечала твоя бабушка Пенрит. Она сообщила, что я вышла замуж, живу в поместье и не желаю знаться с негодяями.Леди Кэролайн вскинула голову и засмотрелась на облако, плывущее над полем.– Я увиделась с ним только через пять лет, по чистой случайности. – Она умолкла и вдруг задумчиво улыбнулась. – Он остановил нашу карету, чтобы ограбить ее.– Ограбить?! – ужаснулась Кэтрин. – Он был... – Она не договорила.– Он был красивым и своенравным, – пояснила леди Кэролайн. – Свободным как ветер, нигде не задерживающимся надолго. Жить рядом с ним было все равно что падать с вершины горы и не знать, куда приземлишься, упадешь ли вообще и останешься ли жив. Он пугал меня рассуждениями о свободе и полным отрицанием каких бы то ни было обязательств. Мне не было места в его жизни. Разве он мог обеспечить своим детям будущее, если сам не имел ни крыши над головой, ни постоянного дохода?Кэтрин вздрогнула.– Детям? – переспросила она шепотом.– Знаю, я сделала еще одну ошибку, но я согласилась встретиться с ним. Я... не могла отказаться, – добавила она беспомощно, и боль в ее голосе невольно тронула сердце Кэтрин. Влюбленные воссоединились после многолетней разлуки. По своему опыту Кэтрин знала, сколько мук вынесла ее мать. – Он хотел, чтобы я покинула Англию вместе с ним, – продолжала леди Кэролайн. – Он говорил: «Бежим со мной. Мы будем свободны. Любовь будет оберегать и согревать нас». Но я... так и не решилась сказать ему про сына. Я должна была подумать о Демиене, о том, какой будет его жизнь, наша жизнь... в конце концов, моя жизнь. Я, леди Кэролайн Эшбрук, с трудом выдержала первое испытание и о втором, не могла даже помыслить. Страх сменился гневом – оттого, что он жил беспечно и легко, а я одна несла всю тяжесть позора, вины и потери. В ярости и горечи я опять отвергла его. Я его прогнала. А через несколько месяцев, когда у меня родился второй ребенок, я перенесла весь гнев и досаду на него.Кэтрин в ужасе смотрела на мать. Она замерла на диване, ее сердце колотилось так, словно было готово вырваться из груди.– Разумеется, Альфред был в ярости. Он угрожал мне оглаской, и я заставила его замолчать, только когда пригрозила во всеуслышание объявить о его бессилии – такой скандал повредил бы его политической репутации. Сколько лет продолжалось это молчание! Какими бесконечными стали дни и холодными – ночи, особенно когда воскресали мучительные воспоминания! Альфреда отвлекали политика и столичные бордели, а мне остался пустой дом, сын, который с каждым годом все сильнее походил на отца, и дочь, которую я не могла видеть, не вспоминая об отвергнутой любви. У меня стали появляться любовники – один за другим. С их помощью я надеялась приглушить боль и вытеснить воспоминания. Но одиночество не кончалось. Глядя на тебя, я видела женщину, которой могла бы стать. – Смех матери прозвучал резко, как треск рвущегося кружева. – Представь, с каким облегчением я вздохнула, когда благополучно выдала тебя замуж и выставила из этого дома! Вообрази, что я испытала, когда ты вернулась! Ты выглядела как женщина, познавшая высшее блаженство. Ты излучала только что обретенную любовь. Ее сияние озаряет тебя и сейчас, словно еще час назад ты лежала в постели с любимым.Кэтрин встала и неуверенно шагнула к матери, но прежде, чем она успела заговорить или протянуть руку, к леди Кэролайн вернулось самообладание. Она горделиво выпрямилась, отвергая жалость.– Как только капитан Спенс вернется, я... то есть мы покинем этот дом. Чтобы уладить дела, ему понадобится несколько недель, все это время я проведу в Спенс-Хаусе. Капитан уверяет, что в одной из колоний, в Новой Англии, мы с ним будем счастливы.В горле Кэтрин встал ком.– А что думаешь ты?– Я? Если я не решусь на этот раз, другого случая мне не представится.– Ты любишь его?Леди Кэролайн нахмурилась и стерла со щек слезы.– Он знает, чем развлечь меня. С ним я чувствую себя... желанной.– Но... ты его любишь? – снова спросила Кэтрин. Фиалковые глаза заблестели ярче.– Я всю жизнь буду любить только одного человека, Кэтрин.– Тогда почему бы не уйти к нему, не попытаться разыскать его?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144