— Но если я еще раз увижу, что ты или твои дружки так обращаетесь с женщиной, нам придется разговаривать в другом месте. Ты все понял, парень?
Куинн покраснел как рак. «Интересно, — подумала Мариетта, — кто-нибудь еще обращался с ним подобным образом?»
— Конечно, маршал. Я все прекрасно понял, — Куинн взглянул на Мариетту. — Простите, миссис Колл, если я вас обидел. — Это была речь настоящего джентльмена. — Уверяю вас, это вышло совершенно случайно.
Мариетта промолчала, бросив на него сердитый взгляд. Куинн поднес руку к шляпе.
— Рад был увидеть вас вновь, мэм! — Он повернулся, собираясь уйти, но вдруг остановился и добавил: — Кстати, миссис Колл, ваш друг с востока просил меня передать вам привет. — Куинн лучезарно улыбнулся. — Наилучшие пожелания от профессора Джосайи Андерсона, мэм. До свидания, мэм. Маршал, мое почтение.
Глава 2
Сакраменто когда-то был одним из самых любимых городов Мэтью, но сейчас он ему не нравился. Нынешний визит сюда — настоящее проклятие. Если бы он знал заранее, во что ввязывается, то непременно сказал бы своему боссу в Лос-Анджелесе, куда надо послать этих чертовых политиканов, а сам не двинулся бы с места. Но, увы, он уже здесь, в Сакраменто, и теперь поздно бежать, поджав хвост.
Из окон кабинета верховного суда открывался прекрасный вид на Секонд-стрит. Да, несомненно, чудесный город. Красивые широкие улицы, много тротуаров. Именно так, по мнению Мэтью, и должна была выглядеть столица штата. Вдалеке виднеется Капитолий. Изумительная постройка, другой такой нет ни в одном штате. А если посмотреть из окна вниз, то можно различить и площадь — то место, где полчаса назад Мэтью чуть было не потерял самообладания.
Много было всего, из-за чего он бесился, как дикий кабан, которого оса ужалила в рыло. Но видеть, как хамят женщине, — это уже через край. Достаточно было вспомнить, как этот мерзавец в модных брюках лапал молодую леди в трауре, и кровь снова закипает в жилах. До тех пор пока не появился он, Мэтью, мистер Слик и его дружки с удовольствием забавлялись, оскорбляя ее. Ведь их было много! Ему очень хотелось вбить этим парням носы прямо в затылки, но бедняжка была такая бледная и так дрожала, что он решил не пугать ее еще больше и отпустил негодяев.
Мэтью хотел проводить леди домой, но когда он сказал ей об этом, она торопливо пробормотала «спасибо», схватила сумку и побежала прочь — на удивление резво. А Мэтью остался стоять на тротуаре, вспоминая красотку с белокурыми волосами, большими серыми глазами и идеальной кожей, похожей на свежевзбитые сливки.
Мэтью задумчиво поскреб подбородок и переключился на парня, который докучал ей. Без сомнения, опасный тип. На своем веку он повидал столько преступников, что мог легко вычислить их. Другое дело — насколько он опасен? Мэтью был готов остаться в городе еще на несколько дней, чтобы выяснить, кто этот негодяй. Но в его распоряжении всего полдня. Вряд ли этого хватит. И все же ему не давала покоя мысль о том, что к той милой женщине опять будет приставать маленький прилизанный типчик в модных брюках… За спиной Мэтью открылась дверь.
— Маршал Кейган?
— М-м? — Мэтью даже не обернулся.
— Сенатор Хардести ждет вас в кабинете судьи Байера, сэр.
«Отличное виски», — должен был признать Мэтью, опускаясь в большое удобное кресло, которое ему предложил сенатор Джон Хардести. А вот ситуация несравнимо хуже. Низенький лысеющий добряк сенатор, обладающий хорошей репутацией и весьма влиятельный, сегодня походил на человека, снедаемого смертельным недугом. Бледный, напряженный, весь в поту, он несколько минут молча расхаживал по комнате, а Мэтью, тоже молча, наблюдал за ним. Наконец, сенатор остановился и задумчиво посмотрел на цветастый ковер.
Пауза затягивалась. Попивая виски, Мэтью начал составлять в уме список жалоб, которые предъявит своему боссу, когда вернется наконец в Лос-Анджелес.
Сначала он выразит свое недовольство любящим разглядывать ковры политиканом, на которого потратил массу времени.
Когда Мэтью сделал очередной большой глоток виски, сенатор Хардести наконец изрек:
— У вас есть дети, маршал Кейган?
Мэтью поперхнулся виски и начал ловить ртом воздух.
— Разумеется, у меня нет никаких детей! — воскликнул он, когда обрел способность говорить. — Что за дурацкий вопрос?
Сенатор поднял голову и посмотрел на него с интересом:
— Самый обычный вопрос.
— А мне кажется, что вы слишком любопытны, — ответил Мэтью. — Нет у меня детей. По крайней мере я ничего об этом не знаю. Я ведь не женат и надеюсь, что незаконных детей у меня нет.
Сенатор кивнул и, шумно вздохнув, сел в кресло, стоявшее за огромным письменным столом. «Да, — подумал Мэтью, — вид у него подавленный: он похож на человека, уставшего от жизни или у которого почва выбита из-под ног».
— В таком случае, вы счастливчик, маршал. Вы умны и удачливы, вы избавлены от величайших страданий, какие испытывает человек, имеющий детей.
Мэтью мысленно застонал, закрыл глаза и подумал: «Господи! Да сколько же это будет продолжаться? Для мелодрам существует театр».
— Моя дочь, — печально продолжал сенатор Хардести, — единственная радость в моей жизни. Мы всегда были очень близки, и даже после замужества они с мужем жили недалеко от меня, в Вашингтоне. Со дня ее рождения это была наша первая настоящая разлука. — Он взглянул на Мэтью, словно ища сочувствия. — Вряд ли вы сможете понять, как трудно мне было отпустить ее, сэр. Да, я уверен, что вам этого не понять, ведь у вас нет детей.
— Точно, — охотно согласился Мэтью. — Но знаете, Санта-Инес — это вовсе не другой конец света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71