Статейку напечатали где-то в уголке, и содержала она очень мало деталей.Вэл отложил газету и откинулся в кресле, чувствуя внутри странную пустоту. Из тех, кого встречал на своем пути, за исключением Уилла Рейли, он больше всех любил Вэна Клеверна.Вэн, слабый, но добрый человек, всегда находил время для маленького мальчика, когда остальные его даже не замечали. Он спас его от смерти.А теперь умер сам и так жестоко страдал перед смертью. Говорят, несчастный случай. Что-то не верится. Вэн — отличный наездник, на Западе справлялся с полуобъезженными мустангами. Неужели его скинула бы смирная лошадка, сдаваемая напрокат? Не исключено, но вряд ли. Глава 16 Вэл знал, как неожиданно опасны бывают открытые пространства, а сейчас перед ним лежала бескрайняя прерия. Только на самом горизонте крепкими бастионами врезались в небо горы Бурро-Маунтинс. Натянув поводья, он остановился возле устья небольшого каньона и осмотрелся.Несколько, минут назад, как ему показалось, заметил вдали легкое облачко пыли, но теперь, оглядывая равнины, никого не видел. Рука потянулась к винчестеру, пробуя его достать, винтовка легко выходила из чехла. Затем чуть-чуть пришпорил чалого, красивого жеребца с черной гривой и хвостом и едва заметными яблоками на левом плече, словно где-то в предках у него маячила аппалуза — пятнистая индейская лошадка. Конь был сильным, привыкшим к горам и пустыням, с хорошим аллюром.Земля впереди выглядела достаточно невинно, но Вэлентайн оставался на месте, зная, что полагаться на эту видимую невинность никак нельзя. Малейшая оплошность — и попадешь в беду.От маленькой деревушки под названием Лос-Анджелес до Юмы ехал дилижансом. Оттуда добрался до Бьюсона.Он полагал, что Запад ему надоел, но стоило только оказаться здесь, его словно перевернуло. Все сомнения исчезли. Вдыхая полной грудью напоенный солнцем воздух прерии, он верил, что создан для этой земли. Не важно, как далеко занесет его еще в скитаниях, все равно он вернется сюда. Пока же путь лежал в Силвер-Сити, затем до Таскосы и — на ранчо. Неожиданно за спиной послышался мягкий цокот лошадиных копыт.Вэл развернул жеребца. Из своего укрытия он теперь хорошо видел одинокого всадника на подкованной серой лошади.Путешествие верхом от Тьюсона снова обострило его зрение и слух, без чего невозможно выжить на Западе. Он ждал.Когда всадник — худощавый парень с длинными, до плеч волосами, в помятой черной шляпе — поравнялся с ним, Вэл произнес:— Если едешь на восток, я буду рад твоей компании.Парень оказался симпатичным, даже красивым, если не считать двух выступающих резцов. Они не портили его лицо, скорее придавали ему определенную индивидуальность. Он весил не больше ста пятидесяти фунтов при росте примерно пять футов восемь дюймов. Его серые глаза смотрели дружелюбно, а белокурые волосы развевались по ветру.— Да, я тоже — на восток, — ответил он. — Ты один?— Один.Вэл внимательно посмотрел на него.— А ведь я тебя знаю. Ты Билли Антрим.Всадник скатал самокрутку и с удивлением поглядел на Вэла.— Меня давно так не называют. Дай подумать… Мы с тобой встречались…— Твоя мать держала пансион в Силвер-Сити. Я тогда приехал в город вместе с Уиллом Рейли. Помнишь? Мы с Доби и ты пару раз вместе катались по окрестным холмам, рассказывали друг другу разные истории.— Конечно, помню. Где тебя носило все годы?— Бродяжничал. Уилл погиб. Его убили несколько лет назад в Колорадо.— Слыхал. Говорили, что в него стреляли из засады и даже не предупредили.— Точно. Убийцы — Генри Зонненберг, Хардести и Терстон Пайк.— Про это мне тоже известно. Пару лет назад Зонненберг объявился в Форт-Самнере. Хардести мертв.— Знаю.Билли бросил на Вэла быстрый взгляд.— Да ведь ты его убил! На каком-то ранчо в Техасе.— В городе. Он обычный подонок. Ничего особенного.Они проехали несколько миль, наблюдая за местностью.Неожиданно Вэл спросил:— Ты сказал, что никто тебя не называет Билли Антримом. Впереди ранчо Найта, может, скажешь, как тебя теперь величать?Билли покосился на него.— Меня зовут Бонни. А кличут Малышом.Это имя вертелось у всех на устах. Даже газеты на Восточном побережье писали о Малыше Билли и междоусобной войне в округе Линкольн.— На ранчо Найта для тебя безопасно? Если нет, я заеду туда один и куплю припасов.— Они хорошие люди. Им известно, что за мою голову обещана награда. Я их не трогаю, а они не трогают меня. Насколько я представляю, за мной охотится только Пэт Гарретт. Остальным все равно, либо они просто не хотят, неприятностей.Тени от видневшихся впереди Бурро-Маунтинс становились длиннее. Ранчо занимало удобное место в устье каньона и стало регулярной остановкой на дилижансной линии. В 1874 году Ричард С. Найт построил тут глиняный дом, напоминавший крепость, а несколькими годами позже продал его вместе с землями Джону Парксу, которому теперь принадлежало ранчо.
Вэл первым въехал во двор. Ему навстречу вышел Парке с двумя детьми. Всего их у него было семеро.— Меня зовут Вэлентайн Даррант, сэр, — представился Вэл. — С мистером Бонни вы, по-моему, знакомы.— Да. Как поживаешь, Билли?— Ничего, мистер Парке, ничего. Но буду чувствовать себя лучше, если вы угостите меня обедом.— Надоело готовить самому, Билли?Малыш рассмеялся.— Я не очень-то хороший повар, мистер Парке. Три дня не видел настоящей еды.— Заходи. Ма что-нибудь для тебя приготовит.Вэл спешился.— Я присмотрю за твоей лошадью, Билли. Иди поешь.Джон напоил коней, отвел их в корраль и расседлал. Потом стал накидывать сено своим лошадям.— Вы хорошо знаете Билли? — спросил он.— Мы встречались очень давно, когда его мать держала пансион в Силвер-Сити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71