Но вот она дернулась, упала и больше уже не двигалась.
В этот момент в крайнее окно влетела черная канистра, откуда стал с шумом вырываться слезоточивый газ. Вторая канистра влетела в среднее окно, за ней последовала еще одна. Комната быстро заполнилась сизым дымом.
Мишелл закрыла лицо руками, но это не помогло.
– Мэл, – закричала она, оглядываясь по сторонам. Он стоял у дальней стены, и на его лице не было ни страха, ни отчаяния. В правой руке он сжимал мобильный телефон.
– Я не выйду отсюда, – спокойно сказал он.
– Я тоже, – эхом отозвалась Мишелл и покачала головой.
– Ты действительно храбрая девочка, – грустно улыбнулся Мэл.
Она смотрела, как он набирает роковой номер. Через секунду из черного чемодана на колесиках раздался звонок. За ним последовал второй звонок, потом третий...
– Ты помнишь? – сказал Мэл и сделал глубокий вдох. – Нет ничего страшнее жизни, правда, Мишелл?
Глава 98
Когда прогремел взрыв, мы все находились за полицейскими машинами примерно в ста футах от дома. Из окон вырвались оранжевые языки пламени, а из-под крыши повалил черный дым. Я успела заметить, как дом приподнялся, оторвавшись от фундамента, а потом разлетелся на куски.
– На землю! – закричал Молинари. – Всем лечь на землю!
Взрывной волной нас отбросило назад. В последнее мгновение я схватила Синди за руку и толкнула ее на землю, прикрыв своим телом от осколков стекла. Поблизости раздались громкие крики полицейских.
Через секунду я подняла голову и огляделась вокруг.
– Боже, какой ужас, – прошептала Синди.
На том месте, где стоял дом, теперь была лишь груда дымящихся обломков.
– Мишелл, – прошептала Синди. – Где же ты? Выходи.
Ветер подхватил языки пламени, и вскоре огонь уже бушевал вовсю. Глупо было ожидать, что в этом аду мог уцелеть хоть один человек. Выжить при таком взрыве было практически невозможно.
Где-то рядом громко завыли сирены, воздух заполнился треском раций и громкими голосами полицейских: "На Седьмой улице в доме номер 722 произошел мощный взрыв..."
– Может быть, ее там не было? – тихо спросила Синди, глядя на дымящиеся обломки.
Я обняла ее за плечи.
– Синди, они убили Джилл.
Позже, когда пожарные залили водой огонь, а медики начали собирать разбросанные взрывом останки, я подошла к груде обломков. Неужели все закончилось? Сколько человек здесь погибло? Четверо или пятеро. Хардуэй скорее всего мертв, но был ли там Чарлз Дэнко? Огаст Спайс?
В это время на место взрыва прибыла Клэр и сразу же приступила к осмотру обгоревших тел, точнее, тех фрагментов, которые от них остались.
– Клэр, я ищу белого мужчину, – сказала я ей. – Примерно лет пятидесяти.
– Не знаю, – пожала она плечами. – Сейчас я могу сказать лишь, что здесь четыре тела. Чернокожий мужчина, застреленный на дороге возле фургона, и три человека, погибшие внутри дома. Двое из них женщины.
– Ты в порядке? – спросил подошедший сзади Молинари. Он только что сообщил в Вашингтон о взрыве и теперь решил лично осмотреть место.
– Это еще не конец, – вместо ответа сказала я, показывая рукой на дымящуюся груду обломков.
– Дэнко? – догадался он. – Медики дадут нам ответ на этот вопрос. Во всяком случае, его организация уничтожена. Что он может сделать один?
Вдруг я увидела женский берет, выглядевший довольно нелепо среди обгоревших обломков. Я подняла его и осмотрела со всех сторон.
– Да будет услышан голос народа, – сказала я Молинари, протягивая ему берет. Его украшал знаменитый символ движения борцов за мир шестидесятых годов.
Глава 99
Чарлз Дэнко бесцельно бродил по улицам Сан-Франциско, обдумывая ситуацию, сложившуюся после неожиданного взрыва в Беркли. Погибли его товарищи, его верные и преданные друзья. Они погибли за правое дело, как мученики, как истинные герои, как и его брат Уильям много лет назад.
"Я бы убил всех этих людей прямо сейчас, в эту минуту, на этом самом месте, – думал он, глядя на спешащих по своим делам прохожих. – Но сейчас не время".
Он знал, что настала его очередь и медлить нельзя, так как очень скоро полиция может напасть на его след. Впрочем, если сохранять осторожность и хладнокровие, можно продержаться даже несколько дней. А уж этими-то качествами он обладал вполне. "Ты погиб, мой верный друг, – вспомнил он Роберта. – И вы, мои преданные товарищи, мои бойцы". Господи, как трудно сдержать себя в такую минуту. Глаза его потемнели от ярости. Эти полицейские, агенты ФБР и прочие прислужники государства сейчас радуются своей победе и с глупой гордостью считают себя истинными "защитниками" народа.
Но все они заблуждаются. Они не понимают, что речь идет о священных принципах справедливости и мести. Эти две идеи прекрасно сочетаются, дополняя друг друга. Он всегда считал себя борцом за правду, но дело не только в этом. Он продолжил дело убитого брата, унаследовав все его принципы и подхватив знамя борьбы против несправедливости и лжи. Таким образом, им всегда двигали два чувства – справедливости и мести, а это двойная мотивация и двойная ненависть.
Он вглядывался в лица прохожих, смотрел на их дорогую одежду, видел все эти дурацкие витрины и чувствовал, что ненависть все сильнее разгорается в его душе. Все они виноваты в трагедии, которая произошла много лет назад. Все эти люди, все государство и вся страна. Они еще не осознали своей вины. Пока не осознали. Но это вопрос недалекого будущего. Война уже выплеснулась на эти сверкающие неоновой рекламой улицы, а солдат для этой войны всегда будет предостаточно.
Он всегда считал себя бойцом. И таких бойцов будет все больше и больше.
Дэнко остановился у телефона-автомата и сделал два звонка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79