– Знаешь, он Ричард, – сказал я.
– Мне это не дает покоя, – сказал Норман. – А он тут еще со своей невидимой краской. Не надо было ему рассказывать.
– Не помню, чтоб ты мне рассказывал.
– Совершенно секретно, – сказал Норман, и постучал пальцем по кончику носа.
– Ну так?
– Ну так вот. Он обсуждал со мной цвет, который хотел бы использовать для новой марки сигарет. Сказал, что ему нужно что-нибудь откровенно бросающееся в глаза, чтобы выделялось среди всего остального. А я сказал, что если выбрать красный – не ошибешься. Все самые продаваемые товары – в красной упаковке. Наверно, это имеет какое-то отношение к крови и сексу. А потом я сделал ошибку и рассказал ему об этой новой краске, над которой я работал. Она ультрафиолетовая.
– Но ультрафиолет невидим, – я глотнул из кружки. – Человеческий глаз его не различает.
– В этом-то все и дело. Если ты сможешь получить непрозрачную ультрафиолетовую краску, то все, что ты ей покрасишь, станет невидимым.
– Фигня, – сказал я. – Не может такого быть.
– Почему нет? Если ты красишь что-нибудь непрозрачной краской, ты же не видишь то, что покрасил – только слой краски.
– Да, но ультрафиолет невидим.
– Именно. Поэтому, если ты не видишь сквозькраску, ты не видишь того, что под ней, так?
– Здесь, должно быть, есть логическая ошибка, – сказал я. – Если краска не видима глазом, ты увидишь предмет, который ей покрашен.
– Не увидишь – если краска непрозрачная.
– Ну и что, ты сделал все-таки такую краску?
Норман пожал плечами.
– Может, и сделал.
– Сделал или нет?
– Не знаю. Думаю, что сделал, но сейчас никак не могу найти банку из-под варенья, в которую я ее налил.
Я сделал гримасу, которая должна была обозначать: «не вешай лапшу».
– А Т.С. Давстон, я так думаю, пожелал купить у тебя банку-другую твоей чудо-краски?
– Все, что смогу сделать. Как он сказал, из чисто эстетических соображений. Он хочет выкрасить ей всю колючую проволоку на верху изгороди.
Я встал и направился за очередной порцией сидра. У стойки хозяин заведения любезно обратил мое внимание на то, что я уронил свою пижонскую записную книжку.
– Все еще работаете в большом доме? – спросил он.
– Стал бы я пить в такой дыре, как эта, если бы там не работал?
Он долил мою кружку, стоящую под краном.
– Думаю, нет. Правда ли то, что говорят о новом лэрде?
– Может быть.
Хозяин присвистнул.
– Я однажды попробовал. Потом пришлось неделю член в йоде отмачивать, чтобы отбить запах.
Я заплатил за сидр и вернулся к столику.
– И вот еще что, – сказал Норман. – Он вбил себе в голову, что наш мир, каким мы его знаем, погибнет ровно в двенадцать в последнюю ночь тысячелетия. Говорит, что знает это уже много-много лет и что он подготовится к этому.
– Завтра принадлежит тем, кто способен предвидеть его приход.
– Это моя фраза, – сказал Норман. – Он ее у меня своровал.
– Тебе никогда не надоедает, что он постоянно ворует твои идеи?
– Да нет. В конце концов, он мой лучшайший друг.
– Но он Ричард.
– Ну конечно, Ричард и есть. Но я не могу позволить этому помешать нашей дружбе.
Мы допили сидр, и Норман принес еще по кружке. – Хозяин напоминает тебе, чтоб ты не забыл свою пижонскую книжку, она все еще валяется на полу. – Он поставил кружки на стол.
– Давай-ка быстренько прикончим их, – я имел в виду кружки, – и вернемся к нашей работе.
– Не сегодня. Т.С. Давстон сказал, что у нас выходной после обеда. У него очередная секретная встреча.
– Вот гад. Хочется закончить поскорее.
– Мне тоже, но нам запрещено возвращаться сегодня вечером.
Я сделал большой глоток «смерти-от-сидра».
– Хотел бы я знать, что они там обсуждают на своих секретных совещаниях. А ты?
Норман пожал плечами.
– Мы всегда можем прокрасться внутрь и посмотреть по телевизору.
– Какому телевизору?
– Кабельному. Я установил локальную сеть кабельного телевидения в прошлом месяце. В каждой комнате – скрытые камеры.
– Что? Даже в моей спальне?
– Разумеется.
– Значит, он смотрел, как я занимаюсь сексом?
– Ну, даже если и смотрел, то мне записи не показывал. Что касается тебя, я видел только кадры с порнушным журналом и коробкой салфеток.
Послышались непонятные захлебывающе-задыхающиеся звуки. Издаваемые мной.
– Вот-вот, именно такие звуки ты и издавал.
– Сволочь, – сказал я. – Сволочь!
– Как скажешь. Видел бы ты мои записи.
– Твои?
– Ну да. Из моейспальни. Хозяин «Садовников» рекомендовал йод.
– Ты хочешь сказать, что в твоей спальне тоже есть скрытая камера?
– Конечно. Я ее сам устанавливал.
– Но…, – сказал я. – Если ты… Ну, то есть… Зачем… То есть…
– Вот именно, – сказал Норман. – Никаких церемоний, а?
Мы допили сидр, и прокрались обратно в замок Давстон.
Норман провел меня внутрь через дыру, которую он оставил в ограде.
– Не выношу всей этой церемонии у главных ворот, – сказал он. Лично я всегда прохожу здесь.
Мы обогнули огромный зловещий замок, и Норман отпер дверь в подвал.
– Я случайно сделал себе лишний ключ, – объяснил он. – Исключительно из соображений удобства.
Когда мы вошли внутрь, Норман повел меня по бесконечным коридорам, открывая одну дверь за другой бесчисленными лишними ключами, которые он себе сделал из соображений удобства. В конце концов мы оказались в комнате глубоко под землей. Низкий потолок и стены комнаты были выкрашены белой краской, а одна стена вся состояла из телеэкранов, перед которыми стояла пара удобных кресел. Мы уселись, и Норман взял в руки пульт дистанционного управления.
– Ну, поехали, – сказал он, нажимая на кнопки. – Смотри, вот твоя спальня, вот – моя. А вот и кухня – что это там Жюлик делает с курицей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83