Старший король улыбнулся:
– Мы будем осторожны – насколько сможем.
– Когда волшебник попытается?
– Когда будет готов. – Тесть пожал плечами. – Прежде чем начнет, он должен приготовить все свои заклинания; если он этого не сделает, ему не следует даже пытаться. Возможно, попытаться и потерпеть неудачу хуже, чем не пытаться вовсе. Или ты смотришь на это по-другому?
– Нет, я думаю, ты все правильно понимаешь. Просто бросить камень в Низвергнутого недостаточно. Мы должны удостовериться, что попали в него.
Он задумался: не равна ли его смелость глупости? Могут ли они – Ланиус, Грас, Птероклс причинить вред Милваго? «Если мы не сможем, то проиграем. Аворнис проиграет.».
Больше чем почти неделю спустя Грас едва ли не потащил Ланиуса в комнату, где содержались рабы.
– Где ты был? – раздраженно спросил Грас, пока они шли туда. – Я искал тебя! И почему мы столкнулись с тобой именно в том коридоре?
Ланиус развлекался с Зенейдой и не хотел признаться в этом Грасу. Он просто пожал плечами и ответил:
– Ну ты же нашел меня. Птероклс готов?
– Он утверждает, что да. Мы это узнаем, не так ли?
– Точно, – согласился Ланиус – Так или иначе… Полдюжины вооруженных гвардейцев привели раба из помещения, в котором содержались эти полулюди, в соседнюю комнату. Гвардейцы открыто выражали возмущение – зачем понадобилось столько народу, чтобы охранять одного невооруженного человека, у которого мозгов было не больше, чем у козла. Раб же оглядывался с обычным тупым отсутствием любопытства.
Неважно, насколько тупым выглядел раб, все равно Ланиус смотрел на него подозрительно. Низвергнутый мог следить за ними сквозь эти почти не мигающие глаза. Птероклс также не сводил с него взгляда.
– Ты уверен, что готов? – спросил его Грас.
– Уверен. Но мы здесь, чтобы выяснить, прав ли я, что не одно и то же, – ответил волшебник. – Думаю, я прав, ваше величество. Я хочу… – Колдун остановился. – Нет, я не скажу, что намереваюсь сделать. Уши этого малого могут передать мои слова Низвергнутому. Я просто начну и попытаюсь сотворить волшебство.
Он отступил к окну и достал маленький прозрачный кристалл на серебряной цепочке из мешочка, прикрепленного к поясу. Затем начал медленно раскачивать кристалл, сверкавший всеми своими гранями в солнечном свете. Это сверкание приковало внимание Ланиуса к хрусталику, и ему потребовалось усилие воли, чтобы отвести глаза. Он переключил свое внимание на раба, глаза которого тоже скользили взад-вперед, взад-вперед, следуя за движением прозрачного камня.
– Ты – пустой, – спокойно сказал Птероклс. – Твоя воля – не твоя. Ты всегда был пустой, твоя воля никогда не была твоей.
– Я – пустой, – повторил раб. Его голос звучал невыразительно, все эмоции и чувства были выхолощены из него. – Моя воля – не моя воля. Я всегда был пустой, моя воля никогда не была моей.
– Милостивая королева Квила! – прошептал Грас. – Только послушай, что сделал волшебник!
Что ты имеешь в виду? – в ответ прошептал Ланиус.
– Я видел множество рабов там, на юге. Они тоже могут говорить – не так много и не так хорошо. Птероклс сумел сделать что-то необычное, чтобы добиться нормальной речи от этого парня.
– Ну, не знаю, – с сомнением произнес младший король. – Мне показалось, что раб просто повторял слова за волшебником.
Птероклс сделал протестующий жест, Ланиус кивнул и замолчал. Грас как будто хотел еще что-то сказать, но тоже подчинился. Колдун продолжал раскачивать свой сияющий кусочек хрусталя, глаза раба – следить за ним. Возможно, это была единственная вещь во всем мире, которая что-то значила для этого немытого, грязного бородатого человека.
Волшебник обратился к рабу, его голос звучал мягко и участливо:
– Ты хочешь обрести свою собственную волю? Ты хочешь снова стать самим собой?
– Я хочу обрести свою собственную волю, – монотонно заговорил раб. – Я хочу снова стать самим собой.
Понимал ли раб, что он говорит? Или просто механически повторял слова колдуна? Ланиус уже не был так в этом уверен.
– Я могу снять тень с твоего духа и дать тебе свет. Сколько аворнийских волшебников говорили уверенным тоном, пытаясь вылечить рабов? Много. Сколько из них имели основания на такую уверенность? Мало. Точнее – никто. Птероклс продолжал:
– Ты хочешь, чтобы я поднял тень с твоего духа и дал тебе свет?
– Я хочу, чтобы ты поднял тень с моего духа и дал мне свет.
– Тогда я сделаю, что смогу, для тебя.
– Тогда сделай, что ты можешь, для меня, – проговорил раб.
Птероклс моргнул, затем широко ухмыльнулся. Раб ответил, пусть ответ был еще одним повторением, почти эхом, не был ли это знак, что он старается вырваться из тени самостоятельно? Во всяком случае, Ланиус осмелился надеяться на то, что это так.
Зазвучали ритмичные заклинания – очень тихо, на очень древнем аворнийском диалекте. Младший король считал себя знатоком, но даже он затруднялся в понимании того, что говорил волшебник. Старший король был в полном замешательстве.
Кристалл отбрасывал радуги на стены комнаты – больше и больше радуг каждую минуту. Песнопение продолжалось, оно стало более настойчивым, хотя ничуть не громче. Внезапно волшебник сказал:
– Пусть они соберутся.
Удивительно, но Ланиус понял его слова! Птероклс произвел пасс, и все сияющие радуги сошли со стен и начали кружиться вокруг головы раба. Младший король воскликнул в изумлении – нет, в благоговейном страхе, эти же два чувства наполнили голос старшего короля.
Даже раб, который, как предполагалось, едва отличался от животного, заметил, что происходит вокруг него. Он потянулся правой рукой, как будто желая схватить одну из крутящихся радуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159