Ничего, как понимал принц.
– Вы получите плату, – сказал Лейзетин. Затем он повернулся и гордо зашагал в сторону Гайзердзика. Переводчик Сверки зашагал за ним, копируя его ходьбу так же мастерски, как он передавал его интонацию.
– Он не любит вас, ваше величество. И уже не полюбит, – заметил Гирундо.
– Мне все равно, любит он меня или нет, – произнес Грас. – Я хочу, чтобы он принимал меня всерьез. Клянусь бородой Олора, он будет так делать с этого момента.
– О дорогой! – Голос генерала звучал как голос задыхающейся девушки. – Скажи мне, что ты… что это между нами серьезно.
Смеясь, король сделал вид, что собирается что-нибудь кинуть в него.
– Несчастный смутьян.
По поклону, который отвесил ему Гирундо, для генерала это была высшая похвала.
Но Грас перестал смеяться, когда он прочел письмо от короля Ланиуса. Зять передавал беспристрастно, как только мог, что произошло между Орталисом и Бубулкусом. Однако как бы беспристрастен он ни был, это не могло вернуть жизнь слуге. Наказание, которое Ланиус назначил Орталису, Грас посчитал заслуженным, но только отчасти.
Перечитав письмо Ланиуса несколько раз, король вздохнул. Да, Орталис был разозлен. Но ударить человека в приступе гнева и убить его – не одно и то же. «Что мне делать с ним?» Долгое время Грас думал, что с возрастом сын избавится от дурных черт характера, и не обращал внимания на его выходки. Безрезультатно. Затем он жестоко наказывал его, пытаясь выбить из него пороки. И опять ничего не вышло. Что осталось? Единственное, что он мог делать, – принимать Орталиса таким, каков он есть, и пытаться свести к минимуму причиняемый им вред.
Когда Грас занял аворнийский трон, он предполагал, что наследником ему будет Орталис, а Ланиус останется в тени, чтобы придать новым правителям некий аромат светскости. Для чего еще существует законный сын? Но он начал сомневаться в этом спустя какое-то время. Его зять оказался более способным, чем ожидалось, а Орталис… Орталис продолжал совершать поступки, последствия которых не всегда можно было легко замять.
Он еще раз прочел письмо Ланиуса. Король из древней династии действительно сделал все, что мог. Если верить его сообщению, слуги возненавидели Орталиса ненамного больше, чем прежде. Это означало своего рода победу. Грас никогда не представлял, что сможет чувствовать себя должником по отношению к зятю, но он это чувствовал.
Принц Лейзетин заплатил сорок тысяч монет серебром на следующий день после того, как договорился об этом с Грасом. Он не сопровождал людей, несущих мешки с монетами, послав вместо себя переводчика.
– Передай его высочеству, что я благодарю его, – сказал Грас (после того, как он приказал открыть несколько мешков, чтобы убедиться, что в них действительно серебро).
– Всегда рады вам.
Сверки говорил и вел себя, как Лейзетин, даже тогда, когда правителя Гайзердзика не было рядом.
– Я надеюсь получить остальную плату, – сказал Грас.
– Не сомневайтесь в этом, – ответил Сверки.
Что-то в его тоне заставило Граса взглянуть на него внимательно. Может быть, он вел себя и говорил слишком похоже на Лейзетина. Почему-то король подумал, что следующих выплат он может не дождаться, и озвучил эту мысль:
– Если выплаты не придут, мы, возможно, снова наведаемся сюда. Убедись, что твой хозяин понимает это.
Сверки выглядел таким же рассерженным, каким бы выглядел Лейзетин.
– Обязательно, – кивнул он с мрачным видом.

28

Ланиус уставился на гвардейца.
– Ты шутишь, – сказал он.
– Клянусь богами, ваше величество, я не шучу. Он неравнодушен к Калипте. И я не могу спорить с его вкусом. Хорошенькая девушка.
– Да. – Ланиус сам замечал ее раз или два. То, что глаз раба – глаз бывшего раба – остановится на ней, никогда не приходило ему в голову. Он сказал: – Но у Отуса есть женщина там, на юге.
Стражник пожал плечами.
– Я ничего не знаю об этом. Но даже если и так, это не первый случай, когда мужчина, будучи далеко от дома, находит себе новую подругу.
– Это правда. – Ланиус находил себе новых подруг и не будучи далеко от дома. Он спросил: – Калипта понимает это? Если да, что она об этом думает?
– Калипта думает, что он очень милый. – По тому, как гвардеец произнес это слово, он, возможно, передавал ее точные слова. – Большинство служанок во дворце думают точно так же, и, я полагаю, тут причина в его смазливости, а не в том, что он к ним пристает.
– А такое бывает?
– Почему не бывает? Что до меня, я их щупаю, когда хочу. Иногда они бьют меня, иногда им нравится. Кидайте кости и смотрите, что получится.
– Вот оно что… – пробормотал Ланиус.
Он никогда не был настолько бесцеремонным. Хотя вполне мог быть таким. Интересно, многие ли из женщин способны врезать королю Аворниса? Ланиус пожал плечами. Ему это было неинтересно.
Он хочет просто уложить ее в постель? Или он хочет чего-то большего? А если так, может ли и она хотеть этого? – Какое ему дело, в конце концов.
Гвардеец засмеялся:
– Клянусь богами, ваше величество, вы и вправду задаете много вопросов.
Ну конечно, – ответил Ланиус с некоторым удивлением. – Как же я выясню, если не буду спрашивать?
Это был очередной вопрос. Раньше чем солдат сообразил, что это так, король сказал:
– Отведи меня к нему.
Когда Ланиус вошел в маленькую комнату Отуса, бывший раб низко поклонился.
– Приветствую, ваше величество, – произнес он. – Как вы сегодня? – Он был безупречно вежлив, и только старомодный акцент южанина говорил о его происхождении. – Чем могу быть полезен?
– У меня все хорошо, – ответил Ланиус – Я пришел поинтересоваться, как дела у тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159