Ураган и обломки скал налетели на этих исчадий тьмы с такой силой, что они не удержались на ногах. Напрасно они упирались, их несло к кузнице. Огонь, разбуженный ветром, ярко загорелся, взметнулся ввысь, словно яркий разбушевавшийся фонтан, и пылающими пальцами подхватил орков. Через несколько секунд они были охвачены пламенем и вопили, катаясь по земле, стараясь погасить огонь, который моментально расплавил металлические доспехи, вгрызаясь в одежду и кожу, жадно поглощая плоть.
Тролль глухо зарычал. Поднял палицу и побежал на Горена, чтобы убить его.
Но не успел. Стоявший у наковальни кузнец опустил молот и подпрыгнул. Обернул вокруг шеи тролля огромную тяжелую цепь, ухватил ее своими лапищами и потянул. Тролль уронил палицу и попытался ослабить хватку. Он старался развернуться и раздавить кузнеца голыми руками, но противник ему достался непростой. Мышцы кузнеца напряглись, он стягивал и стягивал цепь вокруг толстой шеи тролля. Шаг за шагом он подтаскивал его к горну. Ветер пришел кузнецу на помощь и снова раздул огонь, который поднялся вверх и налетел на тролля. Тот зарычал так громко, что у Горена чуть не лопнули барабанные перепонки. Тролль, стеная, рухнул на колени. Крик боли перешел в пронзительный визг, в котором можно было разобрать отчаянные вопли о помощи. Наконец огромное тело тролля расслабилось, еще раз перевернулось вокруг своей оси, согнулось и упало в горн головой вниз. Вой замер, и огромное существо обмякло. Огонь жадно пожирал свою ужасную добычу, вонь горелого мяса плохо повлияла на желудки многих пленников, которых тут же начало рвать.
Орки тоже перестали шевелиться.
Ветер еще раз сжался, с шипением покрутился вокруг Горена и со свистом улетел за скалы.
Горен, шатаясь, подошел к кузнецу; на его лице читалось непонимание. Он не думал о том, что другие смотрят на него с таким же испугом, как он сам смотрит на кузнеца.
– Почему?… – начал он растерянно. Его глаза широко раскрылись от удивления, когда орк вышел вперед. Горен услышал звон цепей и увидел мощные кандалы на голых, покрытых шерстью ногах.
Кузнец схватил топор и одним ударом разрубил цепи. Потом посмотрел на Горена и сказал:
– Пятнадцать лет, мой молодой друг, я ждал. Если подумать, то даже дольше! – Голос у него был грубый и хриплый. – Я ведь урод, поэтому со мной всегда обращались плохо. Я думал, что хуже уже не будет, но меня приговорили к пожизненному рабству в этой кузнице за убийство, которого я не совершал. Так что они пользовались моим искусством, не тратя на это денег… Есть и еще кое-что, но это уже не важно. К тому же нам надо торопиться, поэтому я говорю кратко. – Он протянул Горену огромную, напоминающую лопату, руку, которую тот робко пожал. – Я, Вольфур Гримбольд, обязан тебе жизнью. Запомни мое имя, вдруг понадобится, чтобы я возвратил тебе долг. – Он отпустил пальцы Горена и закричал, повернувшись к остальным: – Эй, что стоите, открыв рот? Подходите, я сниму с вас цепи рабства! Потом забирайте все, что может пригодиться, одежду, еду, одеяла, оружие, и исчезайте! А я, – он снова повернулся к Горену, – доделаю все остальное, причем с огромным удовольствием, если подумать, как долго я этого ждал. Не бойся, преследовать вас никто не будет.
– Спасибо, – выдохнул Горен.
Он почувствовал, что снова началась лихорадка, и тут силы окончательно оставили его. Как глупо лишиться сознания в тот самый момент, когда можно бежать. Но у него не получится: магический порыв выкачал из него остатки жизненных сил. Не успев ничего сказать, он погрузился в черную как смоль тьму. И упал прямо на руки кузнецу.
Наконец Горен пришел в себя, правда, не до конца. Он лежал на земле. И кто-то вылил ему на лицо ковш воды. Он попытался выпрямиться, но у него не получилось. Жар не прошел, взгляд у него был мутный, тело тряслось, покрываясь то холодным, то горячим потом.
– Идти можешь? – услышал он откуда-то издалека голос, показавшийся ему знакомым.
Он попытался что-то сказать, но зубы слишком сильно стучали.
– Отстань от него, ему все равно конец, – произнес другой голос.
Горен попытался разглядеть говорившего, но различил только неясные расплывающиеся тени.
– Придется как-то его тащить, – сказал первый голос.
– Но он и так сильно нас задержал, – возразил второй.
– Заткнитесь! – прозвучал третий голос, самый сильный из всех. – Мы обязаны ему жизнью и свободой! Убирайся, если собственная трусливая шкура тебе дороже чести. Я с тобой, друг. Ты берешь его слева, я справа, у нас получится. Парень все равно почти ничего не весит.
Горена трясло. Он повернулся на бок, его вытошнило тем, что еще оставалось в желудке, а потом судороги заставили его дрожать еще и еще.
«Бросьте меня,– хотел он сказать, – я все равно умру».
Но говорить он больше не мог, только хрипел и срыгивал. И вдруг заметил, что его осторожно подхватили и подняли с земли.
– Легкий как перышко, – сказали справа. – Мы все забрали?
– Похоже на то. Все в порядке. Пошли. Удачи тебе, Вольфур Гримбольд, нежданный союзник в этот светлый час! Пусть твой топор соберет богатый урожай наших мучителей!
И они пошли. Горен старался сосредоточиться, но мысли его куда-то разбегались. Его накрыла горячая темнота, и он снова окунулся в давнюю жизнь своего предка, имевшую место более восьмисот лет назад.
* * *
Малакей
Благодаря мне Божественные императоры пользовались неограниченной единоличной властью над землями людей. Меня боялась вся Фиара, причем не только люди. Но своим могуществом я не злоупотреблял. Если приходилось вершить суд, то я делал это строго, но справедливо. Людям нужна сильная рука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80