На одной руке висело неземной красоты бальное платье, а в другой были такие же умопомрачительные туфельки. Глаза мои загорелись, я забыла обо всем и кинулась к платью, то есть к клиенту, со словами:
— Боже, и это все для меня?!
— Для тебя, для тебя, дурочка, — довольно проговорил за спиной Витя. — Только не притворяйся, что ты его не видела.
— Ах, ну да, — сконфузилась я, отходя, и только тут обратила внимание на Сему.
Он стоял, бледный и растерянный, у дверей и вопросительно смотрел на Любу. Та спокойно улыбалась.
— Ну, чего встал столбом? — грубо сказал продюсер. — Отдай костюм и иди в студию, порепетируй пока. Ольга сейчас придёт.
Так и не сказав ни слова, знаменитый певец отдал мне платье с босоножками, развернулся и вышел из комнаты, притворив за собой дверь. А Виктор сразу засуетился вокруг меня:
— Так, давай переодеваться, лапочка. Люба, помоги ей раздеться, а я платье подержу.
Он уселся в кресло, положив одежду на колени, а Люба подошла и начала расстёгивать мне сзади «молнию». Я даже не стала спрашивать, удобно ли это делать в присутствии мужчины или нет. Похоже, они тут жили по своим законам и правилам, и не мне было их менять. И, видимо, несчастной Ольге это все нравилось. Когда моё платье спало на пол и я осталась в одних трусиках, Виктор аж задрожал, глядя на мою грудь, ещё немного, и из открытого рта потекут слюни.
— Господи, как ты изменилась, — просипел он изумлённо. — Вроде…
Я похолодела — об этом мы как-то не подумали. Мужчина смотрел на меня во все глаза, и было видно, что он очень сильно озадачен. Ещё немного, и обман раскроется.
— Пить меньше надо, — резко осадила его Люба, незаметно подмигнув мне. — А то нажрётесь, и потом ничего не помните, правда, Ольга?
Я опять только кивнула.
— Погоди, а родинки на груди откуда взялись? — упрямо проговорил продюсер. — Уж это я точно помню, что не было…
— Это я только что ей нарисовала. Она хотела тебе сюрприз сделать, глупый. — Люба невозмутимо подошла к нему, взяла платье и начала меня одевать.
Почесав залысину, Виктор довольно ухмыльнулся, отчего складки на его лице сделались ещё глубже.
— Ну бабы, ну проказницы, — проворчал он, качая головой. — Умеете вы нам, мужикам, удовольствие доставить. Надо же….
…Через полчаса я, напомаженная, расфуфыренная и божественно красивая, была выведена Виктором под ручку на съёмочную площадку, залитую огнями софитов. Декорациями служили какие-то огромные разноцветные кубы, шары и пирамиды, разбросанные как попало, и среди всего этого я должна была, как сказал режиссёр, прыгать и скакать с самым загадочным видом. Пока мне все это объясняли, Сема стоял в стороне, и было такое ощущение, что не он здесь звезда, а я. Впрочем, не буду скрывать, мне это даже нравилось. Когда бы ещё представилась возможность приобщиться к богеме, к этой таинственной и недоступной для многих жизни звёзд первой величины? Да никогда… Я все время присматривалась к окружающим, пытаясь понять, кто из них убийца и кого следует в случае чего опасаться, но все лица были одинаково доброжелательными и спокойными. В самом дальнем углу, куда почти не попадал свет, я заметила двоих милиционеров, сидящих на скамейке у стены, и поняла, что это моё прикрытие, которое обещал босс. Только бы они не сплоховали…
Потом зазвучала фонограмма, операторы включили камеры, и наш клиент уселся на один из кубов и начал делать вид, что поёт. Клип, судя по всему, должен был получиться обалденный.
В тот момент, когда ассистент подал мне команду и я вышла из-за пирамиды, за которой пряталась, на середину площадки, напялив на себя эту самую, загадочную, улыбку, у входа в студию что-то произошло. Свет софитов и юпитеров слепил глаза, я ничего не видела, но зато хорошо услышала, как кто-то возмущённо вопит, перекрывая фонограмму. Режиссёр дал команду, свет и звук выключили, я увидела, что происходит, и остолбенела. Сема, стоявший, по сценарию, передо мной на коленях с протянутыми ко мне руками, тоже замер и покрылся смертельной бледностью, проступившей даже через слой грима.
Огибая расставленные кругом телекамеры, к нам быстро приближалась… Ольга. Я её сразу узнала, вспомнив фотографию. Живая и здоровая, только, судя по разъярённому виду, очень злая. Короткая юбка её развевалась чуть ли не до пояса, обнажая все, что там у неё было, глаза Метали молнии, рот перекосился, волосы растрепались — в общем, мужчинам было на что посмотреть. Виктор, который сидел перед нами на стуле, повернулся в её сторону и, ничего не понимая, пялился. Милиционеры у стены поднялись и быстро пошли к площадке.
— Что здесь происходит, черт возьми?! — крикнула Ольга, подбегая к ошарашенному продюсеру и хватая его за грудки. — Ты что, кобель, другую себе нашёл?!
И в наступившей тишине врезала ему звонкую пощёчину.
— Ты что, стерва, делаешь?! — взвизгнул Виктор, хватаясь за лицо. — Кто ты такая вообще?!
— Ах, кто я такая?! — не унималась девушка и, вцепившись ему в уши, начала остервенело трясти его голову. — Уже забыл, подонок?! На два часа опоздала, а ты уже и не помнишь, козёл?! Да я тебя сейчас…
— Стоп!!! Хватит!!! — заорал он, отшвыривая её от себя. — Уймись, ради Бога, дура! Лучше туда посмотри! — и ткнул пальцем в мою сторону.
Только тут «покойница» посмотрела на съёмочную площадку и, конечно же, сразу узнала во мне себя. Глаза её расширились, краска вмиг слетела с лица, она уронила сумочку и тихо произнесла:
— Значит, это ты, сука, все устроила. А я ведь тебя предупреждала, тварь…
И пошла на меня с перекошенным от ненависти лицом. Не став вспоминать, когда и о чем это она меня предупреждала, я спряталась за Сему, чтобы избежать кровопролития, и крикнула продюсеру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114