Мапонни стал рассказывать девушкам о том, как высоко ценится шерсть ламы альпаки.— Шерсть обычно бывает белой, — объяснял он, — но иногда попадается серая или светло-коричневая. Шерсть отличается удивительной мягкостью, и из неё ткут дорогие ткани.— Это из неё и делают самые дорогие шерстяные вещи? — спросила Джорджи. Мапонни покачал головой.— Дороже всего шерсть викуньи. По виду викунья похожа на ламу альпаку, только она поменьше размером. Викунья даёт тончайшую шерсть, нежную, как шёлк. Во времена древних инков только правителям и аристократам разрешалось использовать шерсть викуньи. Говорят, Верховный Инка носил одежду из отборной шерсти викуньи, но мог лишь один раз надеть её — после этого одежда уничтожалась.— Как же так? — возмутилась Джорджи. — И не жалко было уничтожать совсем новую вещь?— Согласен, очень жалко, — улыбнулся индеец. — К тому же эти бесценные вещи пропали для нас. Если бы они сохранились, мы могли бы любоваться ими в музеях.Старик рассказал девушкам и о третьем животном, шерсть которого использовалась в Перу, — о гуанако.— Это самое крупное из трёх животных.Мапонни говорил, что гуанако на протяжении столетий использовались в Перу и как вьючный скот.— Гуанако даёт шерсть грубую и жирную, которая годится на толстые подстилки, на мешки, верёвки, на перемётные сумы и прочее. Конечно, в старые времена беднякам приходилось довольствоваться одеждой из шерсти гуанако.— А из шкур, наверное, делали обувь, — догадалась Карла.— Можешь не сомневаться, что древние инки носили обувь из мягчайшей кожи! — усмехнулась Джорджи.Обед был закончен, дождь перестал, и Бесс заторопила всех поскорее пойти на воздух — ей очень хотелось сфотографировать семейство лам!Щёлкнув их несколько раз, она вручила фотоаппарат Нэнси.— Сними меня на ламе, — попросила она, — только я не хочу, чтобы кто-нибудь ударил ламу и она бы понеслась!Нэнси взяла фотоаппарат, Бесс решительно подошла к ламе и забралась на неё.— Я готова! — крикнула она. — Снимай! Но тут лама подогнула колени и преспокойно улеглась на дороге.— Ну что же ты делаешь? — огорчилась Бесс. — Вставай!Альпака и ухом не повела, и Нэнси со смехом нажала на спуск.Мапонни тоже засмеялся и, подойдя к Бесс, объяснил:— Это значит, мисс Марвин, что вы весите более ста фунтов, а сто фунтов и есть предельный вес, который поднимает лама. Уговорить её невозможно, слезайте!Бесс улыбнулась в ответ, но сколько она весит — обсуждать не пожелала, а сменила тему. — Я готова фотографировать развалины, — объявила она.Нэнси тоже хотелось поскорей увидеть археологическую достопримечательность, но не ради того, чтобы сфотографировать развалины, а чтобы поискать в них разгадку головоломки.Мапонни повёл девушек к кассе, где все купили билеты и начали восхождение.Слева от них отвесно поднимался горный склон, глазу открывалось удивительное зрелище — террасы, вырубленные в горе, ширина которых колебалась от пятнадцати до тридцати футов. К террасам вели многочисленные лестницы, тоже вырубленные из камня, а от них к разрушенным жилищам разбегались дорожки. Мапонни сказал, что некогда жилища — высотой до десяти футов — были накрыты соломенными крышами. Он продолжил свои объяснения:— По мнению археологов, простолюдины жили по одну сторону города, а аристократия — по другую. Археологи пришли к этому выводу потому, что разница в качестве зданий просто бросается в глаза. Вершину горы венчало прекрасное здание, которое служило чем-то наподобие монастыря — там жили избранные Девы Солнца. Девы посвящали себя Богу, как наши нынешние монахини, и проводили свои дни за молитвами и за прялками.Бесс посмотрела вправо, где под обрывом текла река.— С этой тропинки так легко сорваться в реку! — вздрогнула она.— Не надо смотреть вниз, — посоветовала ей Джорджи.Девушки шли за старым индейцем, который вёл их по лабиринту узких древних улочек. Нэнси все старалась представить себе, как они выглядели, когда город процветал и благоденствовал.Она переступила порог одного дома — он был значительно больше всех других, виденных ими, и состоял из нескольких соединённых между собой комнат. Нэнси решила, что в старину дом принадлежал какому-то важному лицу.Когда она вышла на улочку, её подруги уже скрылись из виду. Подумав, что они спустились по крутым ступенькам, Нэнси двинулась вниз. Однако внизу их не было, и девушка прошла к самому краю обрыва, чтобы взглянуть на поросшую лесом долину.Она любовалась красотой долины и горами по другую сторону, когда услышала за спиной тупой звук. Она оглянулась — и с ужасом увидела огромный пук соломы, стремительно накатывавшийся на неё. Пук соломы может увлечь её в пропасть! В последнюю минуту Нэнси успела чудом увернуться.— Боже! — вскрикнула она.Солома свалилась вниз.Пока Нэнси стояла на месте, стараясь унять дрожь, она услышала мужской голос — на крыше реставрируемого дома стоял индеец с соломой в руках. Он указал на ступени.— Сеньор! — крикнул он.Нэнси посмотрела в направлении, которое он указывал, но никого не увидела. Что же произошло? Кто-то случайно уронил пук соломы или нарочно сбросил его?Но индеец продолжал взволнованно показывать в сторону ступеней и звать:— Сеньор! Сеньор!У Нэнси не оставалось сомнений в том, что индеец заметил человека, сбросившего на неё солому. Подбежав к нему, она спросила:— Кто это был? Как он выглядел?Индеец беспомощно вскинул руки и замотал головой, показывая, что не понимает по-английски.— Эспаньол? — спросила Нэнси, надеясь, что сумеет сложить несколько фраз по-испански.Но индеец снова замотал головой — он, должно быть, говорил только на кечуа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36