— Все наши, — сказал один из мужчин.
…Пришло время прощаться. Райли и Барл обняли и поцеловали каждого мальчика и девочку. Возле Александры Аллен задержался. На ней была вязаная шапочка. В глазах стояли слезы. Чтобы сдержать волнение, она теребила свою золотую косу.
— Александра, ты знаешь, кем была для меня Мария. Мой долг позаботиться о тебе. Но ты сама сделала выбор. И я не вправе настаивать на другом. Возьми, — он протянул конверт. — Здесь мой адрес и телефон. И деньги на первое время. Я покидаю Красный Крест и возвращаюсь в свою газету на Гавайях. Дай немедленно знать, если понадобится моя помощь.
Он поцеловал девочку еще раз и, наклонив голову, отошел в сторону.
Колонисты старались продлить расставание. Но финские и русские пограничники показали на заходящее солнце — пора!
В уже наступивших сумерках дети перенесли свои вещи по узким мосткам на противоположный берег и на небольшой платформе стали дожидаться поезда.
Неожиданно к их воспитателю Петру Васильевичу Дежоржу подошел пограничник, тот самый — в кожаной тужурке, и сказал, смутившись:
— Я вижу, ваши дети не едят бутербродов. Их у вас много. А мои люди проголодались. Может, позволите им взять по одному?
Воспитатель не знал, что ответить. Неизвестно, как долго придется ждать поезда. Но стоявшая рядом Ирина Венерт и другие девочки, не дав Петру Васильевичу ответить, схватили один из ящиков и понесли красноармейцам.
— Кушайте! Берите, сколько хотите. Ешьте, пожалуйста! Извините, что мы не догадались сами предложить.
Они хотели хоть чем-нибудь порадовать этих людей, самых первых, встреченных на родной земле.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ И…
…ПОСЛЕДНЯЯ
Во всяком деле требуется терпение. Автор благодарит читателя за то, что он одолел эту многостраничную книгу. И просит мысленно вернуться к ее началу. К тем страницам, где Ксения Амелина, Виталий Запольский и Петя Александров готовятся к дальнему путешествию на Урал. Там они проведут три летних месяца. Но кто же мог знать, что три месяца вырастут почти в три года… А сотни километров — в десятки тысяч.
Вообразите себя на месте этих детей. Впрочем, не детей уже, а людей, вступающих в юность. Что застали они, вернувшись под родной кров три года спустя?
Предоставим слово им самим.
Ксения Амелина:
— На Финляндский вокзал поезд прибыл ночью. Мы с Катей, старшей моей сестрой, всматривались в лица встречавших. Но родителей среди них не было.
Зато увидели запомнившуюся нам встречу матери с двумя сыновьями. Когда три года назад детей записывали в колонию, младшего из этих братьев отказывались принять. Здоровье его было слишком слабым. Но мать умоляла взять сына. У нее не было возможности содержать его.
И вот прошло время. Позади долгая разлука. Не было никакой переписки. И мать не надеялась увидеть младшего сына живым. Но вот оно, чудо! По перрону ей навстречу идут два крепких, здоровых мальчика — ее сыновья. Мать упала на колени и, обливаясь слезами, целовала их. А потом ощупывала младшего с ног до головы, не веря глазам своим.
Но были и другие встречи. Настоящие потрясения! Одна девочка, увидев свою маму, с криком убежала. Настолько голод и лишения изменили внешность этой женщины. К счастью, через несколько минут дочь опомнилась, и они покинули вокзал, прижавшись друг к другу.
Тех, кого не встретили родители (в том числе и нас), посадили в две грузовые машины. Мальчики где-то раздобыли шест, кусок красной ткани и сделали флаг. По городу ехали стоя, с развевающимся полотнищем. Так дети выражали свой патриотизм.
Но никто на это не обратил внимания. Улицы были пусты и едва освещены. А на душе было тревожно. Нужны ли мы кому-то? Если бы можно было определить наши тогдашние ощущения цветом, я бы его назвала темно-серым, почти черным. Конечно, мы понимали, какие невзгоды пришлось испытать нашему городу, но от этого было не легче.
Нас привезли в распределитель. Мы очень устали. И в эту ночь спали как ангелы. Хотя ангелами и не были.
А утром нас пригласили на завтрак. Столовая находилась в мрачноватом здании. Мы привыкли к скатертям — и на «Йоми Мару», и в санатории. А здесь столы были непокрытыми, голыми. На завтрак нам подали жидкую кашу, налитую в мелкие тарелки, и бледный чай.
Во время завтрака к нашему столу подошла женщина, тихонько тронула меня и Катю за плечо.
— За вами пришли, — сказала она.
Мы оставили недоеденные тарелки и пошли в приемную. Там сидел наш отец. Одет он был непривычно. Пальто из солдатского сукна… Без воротника. За спиной неснятый рюкзак.
Я думаю, что папа неотрывно смотрел на дверь, из которой мы должны были появиться. Потому что наши глаза сразу встретились. Внешне он был спокоен. Но бледное его лицо выражало грусть. Папа не встал нам навстречу, а ждал, пока мы подойдем. Я и сестра, глядя на него, испытывали тревогу. Возможно, это было предчувствие, потому что через год он умер.
После поцелуев и объятий он достал из рюкзака бутылочку с молоком и заставил нас выпить. Уже позже я поняла, какая это была ценность — молоко. И что папа нуждался в нем куда больше, чем мы.
Отец рассказал, что наша семья оставила квартиру на Васильевском острове и переехала на станцию Мга. Забрав свои вещи, мы втроем отправились на Николаевский вокзал. Отец шел очень медленно.
Поезд состоял из одних теплушек. Точно таких, в которых мы ехали через Сибирь. Поразили нас и железные печурки в вагонах. Но самое удивительное — печки эти топились дровами самих пассажиров. Каждый, садясь в вагон, имел при себе в рюкзаке два-три полешка.
Весь путь отец крепко держал, не выпуская, наши руки. Возможно, все еще не мог поверить, что его дочери вернулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243