– Я хочу услышать от вас, что произошло в тот вечер. Вы говорили мне, что остались обедать с господином Мэем, а прислуживала вам госпожа Мэй. С этого и начните!
– Расставшись с господином Мэем, я и вправду пошел к его домоправителю, мой господин, дал ему лекарство, убедился, что беспокоиться не о чем, и отправился домой.
– Значит, история о том, что вы услышали крик госпожи Мэй в восточном крыле, бросились на помощь и так далее, насквозь лжива?
– Да, мой господин. Я вернулся в дом Мэя рано утром. Вообще-то я шел к больному, но решил по пути проверить, как себя чувствует старый домоправитель. Я знал, что это единственный оставшийся в доме слуга, и беспокоился за него. Госпожа Мэй сама открыла мне дверь и сказала, что старику лучше и к полудню он, наверное, встанет. Зато она показалась мне очень расстроенной. Потом госпожа Мэй увела меня в дом и рассказала жуткую историю. По ее словам, увидев, как муж поднимается в библиотеку, она решила переночевать в комнате для гостей, потому что волновалась за его здоровье и хотела быть под рукой на случай, если ему что-нибудь понадобится. Вскоре после полуночи госпожа Мэй проснулась, потому что пришел ее муж и стал жаловаться на плохое самочувствие и бессонницу. Она хотела встать и приготовить успокоительный чай, но господин Мэй вдруг схватился за горло и начал задыхаться. Прежде чем она успела броситься на помощь, он упал и ударился головой о массивную резную ножку кровати. Опустившись рядом на колени, госпожа Мэй с ужасом увидела, что он мертв. – Лю замолчал и умоляюще посмотрел на судью. – Я ей поверил, мой господин! – воскликнул он. – Я звал, что у господина Мэя слабое сердце, а он в последнее время так много работал! Госпожа Мэй очень боялась что, если она скажет правду, люди станут сплетничать. Ни она, ни ее муж никогда не пользовались комнатой для гостей, и злые языки примутся болтать, что муж застал ее там с любовником, и тот убил господина Мэя. Мне это показалось немного странным. Я захотел осмотреть тело, но госпожа Мэй сказала, что перетащила его к подножию лестницы в зале. Она просила меня сказать судебному лекарю, что ее муж упал с лестницы накануне вечером после обеда и что она сразу же позвала меня. Я колебался, но госпожа Мэй… она очень хорошо умеет убеждать, мой господин! А потом она, по сути дела, выставила меня со словами: «Идите скорее в суд за лекарем! Если мы будем тянуть, то у него возникнут подозрения!»
Доктор Лю вытер лицо рукавом. Даже в этом просторном зале с высоченными потолками стояла невыносимая духота.
– Теперь я перехожу к самой мучительной части своего признания. Хочу официально заявить: я полностью отдаю себе отчет, что, давая эти показания, сам себя обвиняю в сокрытии от правосудия жизненно важных фактов, но долг повелевает сказать правду. Так вот, я солгал судебному лекарю, что пытался найти его накануне. При этом никто не мог бы уличить меня во лжи, поскольку он каждую ночь ходит проверять общественные погребальные костры. Однако, войдя в зал вместе с судебным лекарем и его помощником, я испытал настоящее потрясение: череп господина Мэя был проломлен спереди, а ударившись головой о ножку кровати, получить такую рану невозможно! Более того, несчастный случай был так искусно обставлен, что я заподозрил присутствие в этом деле соучастника. Позаботились даже испачкать колонну кровью и прилепить клок волос! Пока судебный лекарь осматривал тело, я напряженно думал. Мало-помалу до меня дошло, что слова госпожи Мэй о любовнике недалеки от истины, правда немного приукрашенной. Я понял, что оказался в затруднительном положении и по милости госпожи Мэй стал соучастником убийства! Разумнее всего было бы тут же признаться, что я дурак, и выдать госпожу Мэй. Но… – Он внезапно осекся.
– Так почему же вы этого не сделали? – спокойно осведомился судья Ди.
Доктор Лю помедлил и, несколько раз прочистив горло, запинаясь, начал путано объяснять:
– Когда лекарь закончил осмотр, мой господин, она… позвала меня. Мы… нам надо было поговорить в боковой комнате. Госпожа Мэй на коленях умоляла меня ее спасти. Муж действительно застал ее с любовником, они поссорились, и любовник ударил Мэя, думая только оглушить его и убежать. Увиден же, что он мертв, они обезумели от страха и, не зная, как быть, в конце концов решили представить дело как несчастный случай. Госпожа Мэй уверяла, будто никто никогда не заподозрит, что Мэй вовсе не падал с крутой лестницы, и…
– Кто был ее любовником? – резко перебил судья.
– Этого госпожа Мэй мне не сказала, мой господин. Я… – Он вдруг вскочил и схватился за голову. – О Небо! Какой же я непроходимый тупица! Она, конечно, заявит, что это я! – доктор Лю снова упал на колени. – Не верьте этой женщине, мой господин! Умоляю вас, не верьте ей! Она – развращенное, лживое существо, она…
Судья Ди поднял руку.
– Вы очень умный человек, Лю! – холодно бросил он. – И я никогда в этом не сомневался. Господин начальник судебной канцелярии, велите писцам огласить показания обвиняемого.
Писцы принялись монотонно бубнить записанное, время от времени останавливаясь и делая небольшие поправки, если в записях было различие. Наконец чиновник передал документ Лю, и тот приложил к нему большой палец. Доктор хотел еще раз обратиться к суду, но по знаку судьи Ди два стражника схватили его за руки и потащили вон из зала.
– Грязная крыса! – шепнул Чао Тай Ма Жуну. – Рассчитывает свалить вину на свою любовницу и отделаться тюрьмой!
Судья стукнул во столу молоточком.
– Приведите обвиняемую, госпожу Мэй! – приказал он.
Два стражника исчезли, но тотчас вернулись вместе с пожилой женщиной в черном – надзирательницей женской тюрьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47