Джейн с матерью сейчас на кухне.
— А где же сама Джоэн, Боб? — поинтересовался я.
— Исчезла, — проговорил он. Затем, сглотнув комок, застрявший в горле, добавил: — Взгляни на это.
Он подошел к окну и указал на грязный лист бумаги, лежавший на полу. Я приблизился, опустился на колено и не стал его поднимать. Четко напечатанные на нем слова можно было прочитать без особого труда.
«Приготовь 20 000 долларов и жди указаний. Не вздумай обращаться в ФБР или полицию. Банкноты по пять и десять долларов. Сожги эту записку ради спасения дочери!»
Поднявшись, я вздохнул, посмотрел в широко раскрытые, полные отчаяния глаза Боба Кинана и спросил:
— Ты не вызвал полицию?
— Нет. Ни полицию, ни ФБР. Я позвонил тебе.
Я опять спросил, но уже с раздражением:
— Ради всего святого, почему?
— В записке сказано — никакой полиции. Мне нужна помощь. Возможно, потребуется посредник. Я абсолютно уверен, что мне потребуется кто-нибудь, кто знает, как действовать в таких случаях.
Я развел руками:
— Ни к чему не прикасайся. Ты что-нибудь трогал?
— Нет. Даже записку.
— Хорошо, хорошо. — Я опустил руку ему на плечо. — Не волнуйся. Боб. Давай пройдем в гостиную.
Не убирая руки, я провел его в соседнюю комнату.
— Так почему ты все-таки позвонил мне? — мягко проговорил я.
Он сидел рядом со мной на кушетке — крупный, сгорбившийся мужчина, уставив взгляд в пол, крепко сцепив на коленях руки.
Пожав плечами, он ответил:
— Я слышал, ты занимался делом Линдберга.
— Это было много лет назад. Тогда я служил в полиции, — ответил я, — выступал посредником между департаментом полиции Чикаго и властями Нью-Джерси.
— Кен мне об этом однажды говорил.
— Ты говорил с Кеном перед тем, как позвонить мне? Так это он посоветовал обратиться ко мне?
— Нет, скажу откровенно, я позвонил тебе потому, что... ну... говорят, что ты имеешь контакты.
Я вздохнул:
— С мафией у меня бывали кое-какие дела, но я не гангстер, Боб, и даже если бы я им был...
— Нат, я не об этом! Если бы ты был гангстером, неужели я бы тебе позвонил?
— Не понимаю. Боб.
Норма, его жена, нерешительно прошла в комнату; это была хорошенькая, маленькая женщина, одетая в платье, украшенное цветами и напоминавшее обои в детской, правда более темное. Ее привлекательное лицо искажала тревога. Она еще не выплакалась и была чрезвычайно расстроена.
Я встал, чувствуя себя очень неловко.
— Все в порядке. Боб? Это и есть твой друг детектив?
— Да. Это Нат Геллер.
Она подошла ко мне и натянуто улыбнулась:
— Большое спасибо, что пришли. Вы можете нам помочь?
— Да, — ответил я.
Ничего другого ответить я не нашелся.
Надежда проступила на ее лице, однако глаза по-прежнему оставались испуганными.
— Прошу тебя, побудь с Джейн, — сказал Боб, похлопывая ее по руке. — Джейн и ее маленькая сестра были очень дружны. Она старше Джоэн всего на два года.
Я кивнул, а его жена поспешно ушла, словно спешила удостовериться, что Джейн все еще оставалась на кухне.
Мы вновь сели на кушетку.
— Я знаю, что у тебя были дела с мафией, — сказал Кинан. — Дело в том, что... у меня тоже. Вернее, в том, что я не хотел иметь с ними дел.
— Как это понимать?
Вздохнув, он покачал головой:
— Я переехал сюда лишь шесть месяцев назад. В нью-йоркском офисе я был вторым по должности.
— В Кабинете по ценам?
— Да, — подтвердил он, кивая головой. — Надеюсь, тебе не нужно объяснять, какому давлению подвергается каждый, кто находится на таком месте. Мы отвечаем за все цены, начиная со строительных и промышленных материалов вплоть до цен на мясо, бензин и так далее. Во всяком случае, я не шел на поводу у местных бандитов. Угрожали мне, моей семье, но я никогда не брал взяток. Поэтому был вынужден просить о переводе в другое место, и вот меня прислали сюда.
«В Чикаго? Нечего сказать, хорошенькое местечко, чтобы скрываться от мафии», — подумал я.
Он как бы прочел мои мысли.
— Но у меня не было выбора, — сказал он, поднимая брови. — Ни один из этих типов пока не выходил на меня. Однако потом дела покатились вниз. Скорее всего, в этом виновато мое неподкупное прошлое? — Он горько усмехнулся: — В этом-то вся и ирония. Чертовски грустная ирония.
— В чем?
Он продолжал:
— На этой неделе будет объявлено о прекращении деятельности Кабинета. Я перехожу в Департамент сельского хозяйства.
— Понимаю, — сказал я, тяжело вздохнув. — Поэтому ты и позвонил мне, раз в записке сказано не обращаться к властям и памятуя прежние угрозы мафиози?
Он благодарно сжал мою руку, лежавшую на колене. Жест был искренним и заставил меня опять почувствовать себя чертовски неловко.
— Я прошу, помоги нам, — тихо проговорил он.
— Я помогу. С удовольствием выступлю в роли посредника и с радостью посоветую тебе сделать то, что тебе может помочь.
— Слава Богу, — прошептал он.
— Но прежде мы вызовем полицию.
— Что?..
— Боб, это плохие игры!
— Я знаю, но во имя всего святого, пойми, что я никогда не стану играть жизнью дочери!
— Мне известно, как следует действовать в подобных случаях. Детей спасают гораздо чаще, если подключаются полиция и ФБР.
— Но в записке сказано...
— Сколько лет Джоэн?
— Шесть.
— Она уже достаточно большая, чтобы суметь описать или опознать похитителей.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Боб!
Теперь уже я сжал его руку. Ответом на мой жест были его испуганные, полные слез глаза.
— Пойми, Боб, похищение детей — преступление федерального уровня, караемое смертной казнью.
Он сглотнул комок, подступивший к горлу:
— Так они могут убить ее? Если уже не убили...
— Твои шансы найти дочь значительно возрастут, если к делу подключатся власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65