Высохшие волосы, казалось, излучали мягкий золотистый свет, а обрамлявшие лицо пряди отливали серебром. Сейчас собственная внешность не имела для нее значения, если не считать того, что она могла стать причиной затруднений. Фелиситэ отошла в сторону и оделась, а потом вновь вернулась к рундуку, не зная. чем прикрыть длинные пряди волос, доставляющие ей столько неудобств.Внезапно дверь каюты за ее спиной широко распахнулась. Уронив крышку рундука, Фелиситэ резко повернулась и увидела Валькура. Каждый мускул ее тела напрягся от мгновенно охватившей ее тревоги. Валькур окинул сестру взглядом прищуренных глаз, светившихся каким-то безумным блеском. Судя по всему, ромом согревалась не одна Фелиситэ; она догадалась об этом по долетавшему до нее запаху, по расслабленной позе Валькура и по тому, как неловко он наклонился, чтобы закрыть дверь.— Я знал, что найду тебя здесь, — проговорил он. — Ты, конечно, всегда готова сбежать с вожаком шайки, кем бы он ни был. Добыча достается победителю.Он собирался добавить что-то еще в том же ядовитогрубом тоне, однако Фелиситэ перебила брата: — Что тебе нужно?— Одно дело… очень важное, которое мы так и не Довели до конца, ты не забыла?— Между нами все кончено, — холодно ответила она. — Ты осквернил мои воспоминания о детстве, и я теперь сожалею, что отец имел несчастье встретиться с тобой. Я больше не желаю слушать тебя. А если ты дотронешься до меня по какой бы ни было причине, я заставлю тебя об этом пожалеть.— Сильно сказано, дорогая. Но ты уверена, что сумеешь подтвердить их делом? Я мог уступить более ловкому фехтовальщику, однако я пока способен в любой момент уложить тебя к себе на колени кверху задницей. Эта мысль поддерживала меня все эти долгие годы.Фелиситэ пристально посмотрела на брата.— Долгие годы? О чем ты говоришь?— Помнишь, дорогая, тебе было восемь лет, а мне — на десять лет больше? Ты тогда убежала и спряталась от меня в шкафу. Я забрался туда вслед за тобой и наслаждался свободой действий, пока ты извивалась и плакала. Я не сделал тебе больно, но испытал немалое удовольствие. Ты пожаловалась матери Ашанти, и она стала внимательнее следить за тобой, но я был просто восхищен.Внезапно Фелиситэ вспомнила, о чем сейчас говорил Валькур. Как вообще она могла об этом забыть, разве что забвение стало для нее своего рода защитой? Боль от этих странных позорных шлепков жгла ее сейчас не меньше, чем много лет назад, хотя тогда она лишь испугалась, не разобравшись, в чем дело.— Я рада, — отчетливо проговорила Фелиситэ, — что Ашанти дала тебе отраву.— Даже если это стоило ей жизни?Она смотрела на него, не отводя глаз, пораженная больше тем, что он не побоялся признаться в содеянном.— Ты? — прошептала она. — Так это ты сделал с ней то, о чем даже страшно говорить?— Она давно на это напрашивалась.Перед ней стояло чудовище с поврежденным рассудком, начисто лишенное моральных принципов, руководствующееся в поступках лишь собственными желаниями и поползновениями. Неожиданно Фелиситэ пожалела о том, что Морган не покончил с ним, чего он вполне заслуживал.— Убирайся, — процедила она.— Ну нет. Ни за что на свете. — Покачав головой, Валькур стал приближаться к ней медленной походкой шакала, учуявшего раненую жертву. — Сегодня вечером ты предала меня, умоляя пощадить своего любовника Моргана. Благодаря тебе его освободили, позволили сразиться со мной на пистолетах и саблях. Из-за тебя я проиграл поединок, я, который всегда выходил победителем из подобных схваток. Это было единственное, чем я мог гордиться.— А как же насчет той ночи, когда Морган разогнал вас в темноте, словно паршивых шавок? — Фелиситэ не собиралась уступать, даже если он убьет ее сейчас.— Тогда мне помешали мои же люди, два глупых сукиных сына. Один из них даже перепутал меня с Морганом, и мне пришлось проткнуть его шпагой. Я не желаю вспоминать о том случае.— Почему же? — с издевкой поинтересовалась Фелиситэ. — Неужели ты не хочешь признать, что Морган лучше тебя…Не успела она договорить, как Валькур размахнулся и ударил ее по губам тыльной стороной ладони. В последний момент Фелиситэ успела отклонить голову, однако она все равно ощутила во рту привкус крови: Валькур разбил ей губы костяшками пальцев. Мощная волна гнева захлестнула Фелиситэ. Не раздумывая, она откачнулась назад и ответила брату звонкой пощечиной.Зарычав, Валькур попытался схватить ее за горло. Пригнувшись, Фелиситэ проскользнула у него под рукой, но он стремительно повернулся и, обхватив ее за талию, повалил на пол.Падая, Фелиситэ ушибла бедро. Нестерпимая жгучая боль, казалось, заставила ее отбиваться еще с большим неистовством, и она с силой ударила Валькура ногой, угодив ему в пах. Застонав, он разжал руки. Извиваясь всем телом, Фелиситэ отползла подальше, потом поднялась на одно колено. Валькур бросился следом и, схватив ее за рубашку, оказавшуюся для нее слишком большой, медленно потянул девушку к себе.Не в силах вырваться, Фелиситэ стремительно обернулась и вонзила ногти ему в лицо, стараясь выцарапать глаза. Валькур пронзительно закричал и с силой ударил ее кулаком в грудь, потом нанес еще один удар, от которого она отшатнулась назад и рухнула на пол, поскользнувшись в луже выплеснувшейся из корыта воды. Валькур тут же навалился на нее сверху.Дикая боль разрывала тело Фелиситэ изнутри, не позволяя ни дышать, ни двигаться. Однако она все же сумела собрать пальцы в кулак и с силой ткнуть Валькура в горло. Он закашлялся, издавая сдавленные гортанные звуки, но тем не менее не выпустил своей жертвы, крепко вцепившись девушке в грудь и сжав ее так сильно, что Фелиситэ закричала, не выдержав адской боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127