– Воры, воры! Держи, лови!
– Ах ты, гадина! Смотри, резанул меня. Окружай его, ребята! Боярин велел не упустить.
Ольга вдруг заметила силуэт человека, неожиданно возникший на частоколе усадьбы. Перекинув ногу через изгородь, он какое-то мгновение держался, цепляясь за колья тына, словно не мог вырваться из рук кого-то удерживающего его внизу, и этого времени Ольге хватило, чтобы в отсветах огня Велесова капища узнать беглеца. Стемка Стрелок! Полуголый, растрепанный, босой – это был именно он. Миг – и Стрелок вырвался, перескочил через ограду.
Парень приземлился почти рядом с Ольгой, тут же заметил ее и, прежде чем она успела опомниться, прижал ее к ограде, приняв за одного из сторожей, а потом занес руку с ножом для удара. Бойцовская сноровка не подвела Ольгу, она успела перехватить запястье, крутанула так, что парень выронил оружие, охнул, но уже в следующую секунду с размаху ударил посадницу в лицо. У нее только голова откинулась, она ощутила на губах привкус крови, но успела все же выкрикнуть:
– Совсем ошалел, Стемка! Своих не узнаешь!
– Ольга? Пресветлые боги!.. А ты что здесь стережешь?
Сзади слышался звук отпираемых засовов, а через забор уже перелезал крупный мужик, потом еще кто-то появился, спрыгнул пружинисто. В темноте послышался лязг булата.
Стема присел, крутанулся, подсек наскочившего так, что тот отлетел в сторону, выронив тесак. Стемка хотел поднять клинок, наклонился, но другой догонявший навалился на него сверху, обхватил, придавил голову, как в борцовском зажиме, намереваясь свернуть Стемке шею.
– Словил! Словил вора! – закричал детина.
А тут и первый спохватился, поднял тесак, замахнулся, но клинок налетел на подставленный Ольгой меч и был ловко выбит.
– Да он тут с товарищем, паскуда!
Стемка рвался из рук охранника, резко бил локтем назад, стремясь попасть под ребро. И напавший, глухо охнув, наконец, ослабил хватку. Стемка тотчас вывернулся ужом и заехал противнику кулаком в лицо. Ольга в это время что есть силы лягнула второго так, что тот отлетел к забору, осев на скамью.
– Бежим, Стема!
Но тут засовы лязгнули, ворота стали быстро растворяться, мелькнул свет огней. Ольга успела заметить, куда упал выбитый ею у преследователя тесак, схватила его и передала Стеме.
– Держи. Сейчас все только начнется.
Выбегавшие были вооружены кто чем – колом, вилами, а у кого-то в руках был топор. Стема и Ольга отскочили к противоположному забору, прикрыв тыл, и по давней бойцовой привычке стали плечом к плечу, ощетинившись мечами.
«И почему я щит не додумалась взять?» – с запоздалым сожалением подумала Ольга и покосилась на своего дружинного побратима: почти раздет, в одних портках, босой, на локте виден порез, полоска крови струится. Но думать было некогда: освещая место факелами, на них налетели, приходилось отбиваться.
У Стемы вскоре погнулся тесак – железо было дрянной ковки. Но ловкий парень умудрился разоружить одного из наседавших, выхватил у него вилы, и сам пошел теснить, да так, что нападавшие попятились. Ольга же орудовала мечом, зарубила подскочившего, задела еще кого-то и каким-то чудом успела уклониться от брошенного в нее топора. Топор вонзился в ограду, вырвать его времени не было, она отскочила, резанув с разворота напавшего, так что тот осел на колени, схватившись за распоротый живот, откуда вываливались внутренности.
У нападавших вскоре поубавилось прыти, и они отступили, тяжело дыша. Стемка даже потеснил их к воротам, опасно выставив вилы. И тут откуда-то со двора раздался громкий гневный окрик:
– Живьем его брать! Живьем! Сам резать стану!
– Да какое тут живьем, – буркнул кто-то, поднимая факел и освещая тела на земле и потоки крови.
Из-за спин собравшихся выступила тучная рослая фигура боярина Люта. Подняв выше факел, он оглядел побоище.
– Собаками травить! – быстро распорядился боярин.
И тут же стал заваливаться: это Стемка, улучив момент, успел вырвать застрявший в частоколе топор и стремительно метнул его в Люта. У парня глаз соколиный, да и рука верная – не мог промахнуться. Даже присвистнул по-молодецки, войдя в раж. Но Ольга уже сообразила, чем это грозит, и, схватив Стему за руку, рванула в сторону.
– Бежим!
Сзади кричали:
– Караул! Лови! Боярина Люта погубили! Лови!
Они бежали, а со всех сторон раздавался лай всполошенных собак, за спиной слышался шум погони, тяжелый топот, сопение.
Стема вдруг охнул и стал падать. Ольге пришлось задержаться, подхватить его.
– Уходи! – крикнул Стемид, но она упрямо волокла его за собой.
Хвала богам, парень смог справиться, сам пошел, ускорив шаг.
– А ну к капищу! – на ходу приказала Ольга.
– Кудааа? – протянул Стема, но послушно побежал следом.
Перед высокой оградой городского капища было открытое пространство, а там, где у входа расходился частокол святилища, виднелся высокий силуэт волхва в белом одеянии. Заметив подбегавших, он шагнул вперед, поднял над головой длинный посох.
– Прочь или проклятие…
– А ну пропусти!
Ольга быстро сорвала с головы колпак, тряхнула косой. Как хозяйке Вышгорода, ей было дозволено входить в святилище – ей, но не Стеме. Однако узнавший посадницу волхв в первый момент был так ошарашен, что отступил.
«А говорят еще, что волхвы ко всякому привычны», – с какой-то злой усмешкой подумала Ольга. Однако времени размышлять не было. Сейчас челядь боярина сообщит, что волхв впустил в священное место головников, и их выдворят. По крайней мере, Стемку. Поэтому мешкать было нельзя.
На огороженном со всех сторон пространстве капища горели по кругу яркие костры, освещая гигантский столб бога Велеса и срубную башенку, где волхвы складывали требы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26