К удивлению Арабеллы, ее стали навещать доселе полные презрения соседи. Первыми нанесли визит сэр Альфред и леди Перри, явившиеся на следующий же день, чтобы лично вручить приглашение на бал.
Ее светлость буквально из кожи вон лезла, приветствуя нового лорда Данверса, а потом обратилась к Арабелле.
– Будем рады, мисс Лоринг, если вы и ваши очаровательные сестры присоединитесь к нам на балу, – объявила леди Перри с явно напускным энтузиазмом, поскольку до этого наотрез отказывалась замечать сестер Лоринг, когда встречалась с ними на людях.
Арабелла не стала скрежетать зубами при виде подобного лицемерия. Вместо этого она безмятежно улыбнулась и ответила любезным «спасибо».
Поскольку сэр Альфред был весьма уважаемым предводителем местного дворянства, а его жена пользовалась авторитетом у соседей, примеру этой четы последовали все остальные.
Конечно, Арабелла понимала, что никто из местных дворян не смел перечить аристократу такого ранга и влияния, как лорд Данверс, однако именно личное обаяние Маркуса заставляло всех заискивать перед ним. Его способность манипулировать людьми внушала Арабелле прямо-таки благоговейный страх.
Мисс Лоринг видела, как Маркус заставлял их посетителей с жадностью ловить каждое его слово. И по прошествии двух дней у Арабеллы уже не осталось сомнений, что кампания лорда Данверса по восстановлению общественного положения сестер Лоринг завершится успехом.
Поскольку Маркус начал вести дела из Данверс-холла, к нему также стало приходить множество посетителей, в основном люди, занимавшиеся его делами: юристы, управляющий его фамильным поместьем в Девоне и – чаще всего – секретарь.
К своему изумлению, Арабелла узнала, что секретарь каждый день представляет графу отчет по вопросам, связанным чс парламентом. Мисс Лоринг обнаружила это, когда Маркусу пришлось однажды утром съездить в Лондон, чтобы проголосовать по новому законопроекту в палате общин.
Когда Арабелла выразила удивление по поводу того, что граф интересуется политикой, он только пожал плечами:
– Я совсем недавно занялся политикой. Мой хороший друг Дрю – герцог Арден – буквально припер меня к стенке и убедил, что я должен принять участие в политической жизни страны. По теории Дрю вместе с привилегиями аристократ получает также ответственность за управление государством.
Эти слова дали Арабелле богатую пищу для размышлений. Она мало что знала о государственных делах. Дядя никогда не занимал своего места в парламенте, хотя мисс Лоринг было известно, что он и ее отец были консервативными тори, а не либеральными вигами, к коим причислял себя Маркус. Но теперь она поняла, что лорд Данверс далеко не такой вертопрах, каким она его считала.
Больше всего Арабеллу удивляло, что он не предпринимал дальнейших попыток соблазнить ее. О, он по-прежнему требовал проводить с ним условленное время, устраивал интимные ужины, но уроки страсти полностью прекратились. Как ни странно, эта передышка вместе с облегчением принесла молодой леди и откровенное разочарование. Арабелла с нетерпением ожидала чувственных дуэлей с Маркусом, после которых кожа пылала огнем и все тело сотрясалось в сладкой лихорадке. Лорд Данверс, однако, больше не пытался даже поцеловать ее.
Вместо этого он обычно читал Арабелле вслух после ужина, или же она играла на фортепьяно и пела. Иногда они дружески подшучивали друг над другом, но чаще всего просто беседовали.
Маркус рассказал ей о своем воспитании, типичном для сыновей британских аристократов. С самого рождения его предоставили заботам нянь, потом гувернеров, а затем отправили в пансион и оттуда в университет. Мальчик редко видел родителей, поскольку те предпочитали лондонские увеселения загородному имению баронов Пирсов в Девоне, где Маркус провел первые восемь лет жизни.
Близкие друзья появились у него только в Итоне, где Маркус познакомился с Эндрю Монкрифом, будущим герцогом Арденом, и Хитом Гриффином, который впоследствии стал маркизом Клейбурном. Из рассказов Маркуса у Арабеллы сложился образ одинокого мальчика, которому вдруг несказанно повезло найти «братьев», таких же безрассудных, неудержимых искателей приключений, как и он сам.
– А что ваша младшая сестра? – спросила Арабелла. – Элеонора, ведь так, вы говорили, ее зовут?
При упоминании о сестре Маркус улыбнулся.
– Элеонора появилась на свет через десять лет после моего рождения, когда я уже уехал в Итон. Но я видел ее каждый раз, когда приезжал на каникулы. Она с самого начала сумела загнать нас всех под каблучок – не только меня, но также Дрю и Хита.
Когда лорд Данверс говорил о сестре, выражение его лица заметно смягчалось, а то, что он рассказывал, свидетельствовало об их искренней привязанности друг к другу.
Маркус с такой откровенностью описал свою юность, что когда настал черед Арабеллы рассказать о детских годах, она отвечала так же искренне, посвятив его в некоторые подробности, о которых знали только ее сестры и самые близкие друзья.
Когда мисс Лоринг была девочкой, семья каждый сезон выезжала в Лондон, а остальное время проводила в фамильном имении в Хэмпшире. Но от смены декораций ссоры родителей не становились реже. Будучи за городом, сестры Лоринг старались как можно меньше времени проводить в доме, в результате чего все трое полюбили пешие прогулки и стали прекрасными наездницами. А в Лондоне девочки с радостью сбегали на занятия, чтобы отвлечься от атмосферы сарказма, создаваемой Викторией и Чарльзом Лоринг.
– Рослин превратилась в настоящего книжного червя, – с нежной улыбкой призналась Арабелла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101