Он не изменился, и улыбался мне так же тепло, как всегда.
Он рассказал нам, что его заинтересовал дом, который покупала семья его друга. Он помогал им заниматься реставрацией дома. Нужно было использовать старые записи, потому что дом находился в состоянии крайнего упадка, и существовала опасность, что его оригинальные черты будут утрачены бесследно. Трудно было поверить, что это тот же самый человек, который прыгал через костер и подстрекал толпу к убийству беспомощной женщины.
Рольф приехал к нам на ужин с отцом. Разговор постоянно крутился вокруг программы реформ и волнений среди трудового люда. Затем мистер Хансон завел разговор о приобретении земли. Он с гордостью рассказывал о фазанах, которых выращивал в своих лесах.
— Осенью будет хорошая охота, — гордо сказал он.
— Люк уже готовится к этому, — добавил Рольф.
— Этот парень до сих пор оправдывает ваше доверие? — спросил отец.
— Лучше некуда, — ответил ему мистер Хансон.
— Но наше поместье никогда не станет похожим на Кадор, — с сожалением сказал Рольф.
— Но у вас чудесный дом, — утешала его мама. — Лестница у вас просто великолепна.
— Построенная для королевы Елизаветы, — уточнил мистер Хансон. — Рольф говорит, что резьба на ней, в виде тюдоровских роз и лилий, лучшая в своем роде.
— Это вы — счастливые люди, — вздохнул Рольф. — Большая честь — жить в подобном замке.
Рольф не единственный человек, которого интересовал Кадор. Существовал еще один человек, и, должна сказать, меня это удивляло.
Пришел октябрь. Весь сентябрь говорили о ярмарке. Первого и второго октября в Восточном Полдери на рыночной площади обычно проходила ярмарка Святого Матвея. Когда Джекко и я были маленькими, нас часто водили туда. Мы покупали конфеты и имбирные хлебцы, потешались над толстой и бородатой женщиной, цыганка Роза предсказывала нам судьбу. Все это нам очень нравилось. Сейчас, когда мне исполнилось двенадцать лет, а Джекко четырнадцать, мы уже не довольствовались такими простыми забавами и высокомерно отказались идти.
Слуги, конечно, обычно ходили все. За несколько недель они уже начинали говорить о матвеевской ярмарке.
Мои родители отправились с визитом к знакомым и собирались вернуться только поздно вечером, а мисс Кастер пригласили на чай в дом викария. У Джекко появились какие-то планы, которыми он не хотел поделиться со мной.
Так оказалось, что в этот октябрьский день дом был совершенно пуст, и я поняла, как редко остаюсь здесь одна. В доме, подобном Кадору, как нельзя острее ощущаешь навязчивое присутствие прошлого, особенно когда нет ни души, чтобы напомнить тебе о настоящем.
Я читала в своей комнате, а потом решила выехать на прогулку, посмотреть на леса Хансонов, которыми они так гордились. Сейчас они занимали площадь, равную примерно половине нашей, что очень расстраивало Рольфа. Он как-то сказал:
— В один прекрасный день наши леса смогут соперничать с вашими!
Я вспомнила события той ужасной ночи. Я постоянно пыталась себя убедить в том, что глаза обманули меня и Рольфа там не было.
Занятая этими размышлениями, я бродила по комнатам, как вдруг у меня появилось чувство, что я не одна в доме. Я подошла к смотровой щели в алькове и взглянула вниз, в холл: длинный стол, за которым сидели солдаты Оливера Кромвеля, которые пришли в поисках короля; оружие на стене, принадлежавшее предкам Кадорсонов; генеалогическое древо, распростершееся на стене… все, что я видела много раз. И все-таки было безошибочное чувство, что в доме кто-то есть.
И вдруг я увидела его. Крадучись, он вышел из-за ширмы, с любопытством глядя по сторонам. Дигори? Что он делал в доме?
Некоторое время я смотрела на него. Он изучал семейное древо, потом подошел к стене и благоговейно прикоснулся к оружию. Повернувшись к столу, взял один из оловянных кубков, пристально его изучил, несколько мгновений стоял, неотрывно глядя на сводчатый потолок. Затем стал на цыпочках подниматься по лестнице.
Я появилась перед ним, когда он добрался до верхней площадке лестницы.
— Привет, Дигори, — сказала я.
Он молча смотрел на меня, и выражение ужаса застыло на его бледном лице. Затем он пробормотал смущенно:
— Почему ты не на ярмарке?
— Потому что я осталась дома. Конечно, у меня не было ни малейшего представления, что ты собираешься зайти в гости.
Он повернулся и уже собирался бежать вниз по лестнице, но я схватила его за руку:
— Но это неважно. Мне показалось, что тебе здесь очень нравится?
— Я не хотел сделать ничего плохого.
— Я этого и не говорю. А ты почему не на ярмарке?
Он посмотрел презрительно.
— Ты предпочел посетить Кадор? — спросила я. — Он и в самом деле тебе нравится?
— Он совсем неплох.
— Я помню, в лесу ты часто спрашивал меня о нем.
Ты хотел посмотреть на него?
Я увидела, как тень пробежала по его лицу, и упрекнула себя. Возможно, сейчас он вспомнил о своей бабушке.
Я ласково сказала:
— Я рада, что тебе нравится мой дом, Дигори. Ты правильно сделал, что пришел. Я проведу тебя по всему дому и все покажу.
Он подозрительно посмотрел на меня.
— Все в порядке, — заверила я его. — Ты же знаешь, что я — твой друг… и Джекко тоже.
Он немного успокоился.
— Тебе нравится работать в конюшне? — спросила я.
Он пожал плечами.
Я вспомнила птицу, которую нашел Джекко. Она выпала из гнезда, и мы ее выкармливали. Какое-то время казалось, что она чувствует себя хорошо, потом вдруг она стала бить крыльями о решетку клетки. Я выпустила ее на волю. Дигори напомнил мне эту птицу: он был в безопасности, его хорошо кормили, но он не был свободен.
— Я покажу тебе дом, — повторила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105