Для меня существовал только рассвет, а потом закат. Я продолжала жить в изоляции.
— Время лечит, — говорила Мод.
Я догадывалась, что ее расхожая истина справедлива. Время действительно лечило, и постепенно я чувствовала себя менее несчастной, чем в тот день, когда я узнала о их гибели.
Как-то в мою дверь постучали.
— Войдите, — сказала я, думая, что это Елена.
Вошел Грегори Доннелли.
Я не ощутила ни тревожного предчувствия, ни беспокойства, как раньше: я была безразлична.
— Я пришел поговорить с тобой, — сказал он. — Можно войти?
Такая просьба совершенно не соответствовала его обычной манере, но, в конце концов, все изменилось, даже он. Я устало кивнула. Он придвинул стул и сел.
— Ты выглядишь лучше, — сказал он.
Я не ответила.
— Мы скоро поставим тебя на ноги. Мод говорит, что ты поправляешься.
Я молчала.
— Я хочу, чтобы ты знала, что и я буду о тебе заботиться.
Я спокойно ответила:
— Спасибо, но я сама могу о себе позаботиться.
— Нет, — мягко сказал Грегори. — Я скажу, что тебе нужно: тебе нужна новая жизнь, это освежит тебя.
— Да, мне нужна новая жизнь.
— Я могу создать ее для тебя. Я сделаю все, что ты захочешь. Мы уедем на некоторое время.
— Я поеду домой.
— Позже да. Я поеду с тобой. Тебе нужна поддержка. Тяжелое бремя свалилось на тебя. Тебе нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой, заботился о тебе. Тебе нужен муж. Не откладывай дольше, Аннора.
В первый раз после трагедии я улыбнулась: Грегори старался угодить мне. Он даже назвал меня «Аннора», не рискуя раздражать меня своим «Анни».
Я подумала: «Он предлагает мне выйти за него замуж. Почему? Ему нужно мое состояние, ведь я теперь богата. Вероятно, его амбиции возросли».
Да, я чувствовала себя лучше Я дала полную волю своей неприязни, своему недоверию к Грегори, что отвлекло в какой-то степени меня от горя.
Он продолжал:
— Ты молода, и тебе нужен мужчина, чтобы заботиться о тебе. Я нужен тебе.
Тогда я сказала с легкой издевкой:
— Не думаю, что вы представляете себе размеры моей ответственности. Я обладаю состоянием в Корнуолле…
Я следила за выражением его лица: он знал. Он видел письмо адвокатов? Или он догадывался? Он знал, что мой отец обладал обширным состоянием в Корнуолле, но было очевидно, что Джекко будет наследником. Но их больше нет, а я, беспомощная дочь, осталась.
Я почувствовала, что моя беспомощность вмиг улетучилась. Я даже испытывала нечто такое, что, я думала, уже никогда не почувствую — наслаждение понукать им, этим честолюбивым человеком, который был предназначен для Розы. Но ему ничего не стоит отклонить это предложение — я была в этом убеждена — этому человеку, который в один и тот же день мог сделать предложение мне и потом развлекаться в постели акушерки. Его опьянили честолюбивые мечты, они лишили его обычной ловкости.
Грегори увлеченно продолжал:
— Мы поедем в Англию, будем жить там. Я найду подходящего человека, который сможет присматривать за имением. Все будет так, как ты хочешь. Это счастье, что здесь есть я. Моя бедная маленькая девочка, я понимаю твое горе. Ты так много пережила. Я знаю, как вы любили друг друга. То, что я хочу сделать, самое лучшее для тебя. Я бы заговорил об этом раньше, но я чувствовал, что ты хочешь побыть одна Но ты же не можешь предаваться горю всю жизнь. Предоставь все мне, я все устрою: всего лишь маленькая церемония.
Я внезапно села в кровати, почувствовав, как мои нервы напряжены. Я ожила от гнева:
— Не сомневаюсь, что у вас превосходные планы.
— Ты можешь мне верить.
— Верить вам, да? Немедленно решать? Но я не могу вам верить. Вы должны понять, что я не такая сумасшедшая, как вам кажется. Я прекрасно знаю, что у вас на уме. Вы хотите получить мое наследство. С тех пор как мы здесь, вы много слышали о Кадоре.
По сравнению с ним здешние владения слишком малы и незначительны, хотя вы давно положили на них глаз. Большое богатство теперь лежит перед вами, и вы хотите добиться его, женившись на беспомощной девушке. Вам и в голову не могло прийти, что здесь могут возникнуть какие-то затруднения. Ваше очарование и показная мужественность действуют только на бедных глупых женщин. Пожалуйста, поймите, мистер Доннелли, я не собираюсь выходить за вас замуж. Вы просили меня об этом раньше, и я думала, что объяснила все достаточно ясно. Я знаю, что ночь вы провели в комнате акушерки.
Он изумленно посмотрел на меня, потом улыбнулся:
— У тебя нет никаких оснований для ревности.
Какие пустяки: это была просто женщина… на одну ночь. Это не имеет никакого значения.
— Вы правы, это не имеет значения, потому что вы мне безразличны. Если бы я хоть на мгновение серьезно задумалась о вашем предложении, это имело бы немаловажное значение. Пожалуйста, уясните себе: у меня никогда не было намерения выходить за вас замуж и никогда не будет. А теперь, я прошу вас, покиньте комнату.
Грегори встал, глядя на меня, потом рассмеялся:
— А ты ожила.
— Уйдите, — сказала я.
Он поклонился и пошел к двери. Там он остановился и посмотрел на меня.
— Ты должна признать, что все-таки я кое-что для тебя сделал: я вдохнул в тебя новую жизнь… даже если ты действительно меня ненавидишь. Неважно.
Ненависть часто оборачивается любовью.
Потом он вышел. Я взглянула на себя в зеркало: щеки утратили привычную бледность, глаза сверкали.
Грегори был прав: я наконец, ожила.
В небольших домах немного ускользнет от внимания слуг. Такова была и Мод, особенно в отношении того, что касалось Грегори Доннелли. Должно быть, она видела, как он выходил из моей комнаты, и немного спустя она явилась ко мне.
Она была смущена, и я чувствовала, что она хочет меня о чем-то спросить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105