вина и яства быстро уничтожались. Карл чувствовал необходимость подкрепления, хотя чем больше он подкреплял себя, тем больше голова его одурманивалась. Глаза его сделались мутными, и голова падала беспрестанно на грудь. Девушка злорадно улыбалась и следила за прогрессивным опьянением. Карл не замечал ее темные беспокойные взгляды.
— Карл, — сказала она мягко, — дай мне этот цветок, там, на том столе.
На том столе, на котором лежал цветок, стояла большая серебряная ваза, отражавшая в себе, как зеркало, все предметы. Услышав эту просьбу, Карл вспомнил несчастного д'Арманда. Подходя к столу и притворяясь более опьяненным, чем был на самом деле, он вдруг увидел в вазе изображение всего стола вместе с сидящей за ним Анной. Он пристально вгляделся в это отражение, и холодный пот выступил у него на лбу. Он ясно видел, как молодая девушка вынула из-за корсажа склянку, быстро влила одну каплю в его стакан и снова спрятала склянку. Карл взял цветок и быстро обернулся. Опьянение окончательно покинуло его, и он отчетливо заметил жестокое и злое выражение лица герцогини. Притворившись сильно пьяным, Карл приблизился к столу и подал цветок герцогине. Она взяла его и, прикалывая, показала Карлу свою чудную белую грудь, желая окончательно опьянить его. Но Фаральдо не обратил на это внимания.
— Пей со мной, мой красавец, — сказала она, показывая ему на стакан, в который влила яд, — пей за нашу любовь!
— Охотно, — сказал венецианец, — но… с одним условием… чтобы я пил из твоего стакана, а ты из моего…
— Какое странное условие! — возразила смущенно Анна. — Мне не нравятся твои глупые шутки… Пей из своего стакана, говорю тебе!
— Ты… должна пить из моего… иначе…
— Иначе что? — гневно вскрикнула Анна.
— Иначе… я буду думать, что ты хочешь меня… отравить…
Она вскрикнула, но опомнилась и силилась улыбнуться. Карл продолжал:
— Да, отравить… как бедного д'Арманда…
Какой-то дикий рев был ответом на эти слова. Анна быстро вскочила на ноги и протянула руку к шнурку звонка на стене, желая созвать слуг. Карл понял это и, выхватив кинжал, со страшной силой пригвоздил ее руку к стене. Анна испустила громкий крик. Тогда Карл вынул кинжал, и Борджиа, как сноп, повалилась на пол.
— Дело осложняется, — прошептал Карл, — как я теперь уйду отсюда? Если слуги слышали ее крик, я пропащий человек!
Но его смущение продолжалось недолго. Он скоро оправился и спрятал кинжал в рукав, чтобы иметь под рукой защиту, завернулся в плащ и, надев шляпу, вышел в те двери, из которых появилась герцогиня.
Первая комната, в которой он очутился, была пуста. Пройдя дальше, он увидел в следующей комнате мажордома Жеромо, или по-настоящему Рамиро, который спал, сидя в кресле.
Карл стремительно подошел к нему.
— Выпустите меня! — сказал он повелительно. Мажордом проснулся, испуганно глядя на Карла, но когда он узнал его, то крик радости вырвался из груди Рамиро.
— Слава тебе, Господи! — вскричал он. — Бог услышал мои молитвы! Он смягчил сердце моей госпожи!
Фаральдо понял его: мажордом думал, что Карл избавился от смерти благодаря жалости влюбленной.
— Выведи меня отсюда! — повторил он.
— Сию минуту, — сказал мажордом, взяв связку ключей. — Госпожа моя капризная, она может передумать.
— Поторопись.
Сказав это, он отпер дверь, и венецианец радостно вдохнул в себя холодный ночной воздух. В это время издалека, из комнаты, раздался страшный крик. Мажордом сразу узнал голос герцогини.
— Она изменила решение, — прошептал он, — бегите, бегите скорее, молодой человек, и молите Бога, чтобы никогда больше не встретиться с этой женщиной.
Карл моментально бросился из дверей и пустился бежать наугад.
Дверь с шумом заперлась за ним. Рамиро, довольный, что в первый раз шалости его госпожи не стоили никому жизни, направился в свою комнату, но наткнулся там на донну Анну Борджиа, растрепанную, окровавленную.
— Где он? — взревела она, увидав мажордома.
— Госпожа… вы ранены!.. — вскрикнул тревожным голосом каталонец, видя белую одежду госпожи в кровавых пятнах.
— Ранена… да, это он, чтобы помешать мне позвать на помощь!
И она показала окровавленную руку.
— Боже! И я сам помог ему спастись! — воскликнул в отчаянии Рамиро.
— Убежал! Спасся от моего гнева! — кричала Анна. — Как же это?
— Он пришел спокойный ко мне, — сказал Рамиро, — и от вашего имени просил его выпустить… Я полагал, что вы простили его… по жалости…
— Я! — вскричала молодая девушка голосом тигрицы. — По жалости… к нему… Но я бы хотела растерзать его на мелкие куски своими собственными руками, вырвать из груди его сердце… насладиться муками его предсмертной агонии! Приведи сюда этого злодея, оскорбившего меня, приведи сейчас же! — вопила обезумевшая от гнева Анна.
— Невозможно, синьора, — отвечал старик, — я сам отворил ему дверь, теперь он уже далеко.
— Значит, месть моя будет не удовлетворена, мой обидчик исчез!
— Синьора, — сказал каталонец, — ошибка моя, хотя и невольная; клянусь вам ее поправить. Если оскорбитель ваш будет в руках самого папы, я обещаю вам доставить его живого или мертвого.
— Хорошо, Рамиро Маркуэц, я принимаю твое обещание, но горе тебе, если ты его не исполнишь.
— Успокойтесь, герцогиня, все будет сделано по вашему желанию.
— А если он исчез, этот негодяй? Его скрыли Бог или дьявол. Тогда что?
— Тогда я умру, герцогиня, — отвечал старик.
СТРАННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
Карл Фаральдо, услыхав крик отравительницы, бросился бежать со всех ног, скрываемый темнотой ночи. Перебегая из улицы в улицу, из переулка в переулок, он наткнулся на высокое мрачное здание, на котором была надпись следующего содержания:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94