Представьте себе Ниагарский водопад. Утечка может быть примерно такая же, которая может лишить энергии наш мир и превратить его в ледяную пустыню.— Хватит! Я все поняла, Брайан. Вы играете с огнем!— Не беспокойтесь, я не включу эту штуку до тех пор, пока не буду уверен в том, что умею с ней обращаться. Катастрофа, которая привела к возникновению Зоны Опустошения, произошла только потому, что Максони и Копини тех, других мировых линий, не были достаточно осторожны и не представляли себе масштабов возможной трагедии.— Сколько еще времени нужно вам, чтобы закончить эксперименты?— Сколько? Думаю, что еще несколько дней, и можно будет попытаться.— А если ксонджилианцы были правы? И мир, который вы ищите, находится не там, что тогда?— Тогда я окончу свою жизнь в Зоне, и вам придется молиться, чтобы моя смерть была, по возможности, молниеносной — вот и все, — резко закончил я разговор.Прошло еще три дня, и вот однажды вечером мы сидели в одном из кафе и неспешно вели ничего не значащий разговор.— Теперь уже скоро, — заметил я, не выдержав мучающей меня неопределенности, постепенно возникнувшей между нами. — Вы уже видели корпус. Завтра я намерен сделать проводку пульта управления.— Смотрите, Брайан, — перебила меня Оливия, схватив за руку, — это он.Я увидел промелькнувшую в толпе пешеходов высокую фигуру человека, одетого во все черное.— Вы уверены, что это он?— Абсолютно. То же лицо, борода. Надо уходить, и побыстрее!После недолгого спора я убедил Оливию, что единственный наш шанс — в завершении работы над шаттлом.Мы добрались до мастерской, незаметно проскользнули внутрь, и я с помощью Оливии начал работу. Каждые полчаса-час она выходила на разведку — убедиться, что наш шпион еще не появился поблизости.Было уже за полночь, когда нам с грехом пополам удалось все наладить. Сооружение выглядело хрупким и ненадежным. Оливия, разглядывая псевдошаттл, попыталась было меня отговорить от опасной затеи. Звала остаться вместе с ней в этом мире, но скоро поняла, что ее слова не доходят до меня, что это все пустые хлопоты: я от своего не отступлю, и это буквально на глазах состарило ее.Тут за дверью раздались шаги и, едва я успел выключить свет, как дверь распахнулась и в дверном проеме показалась высокая фигура нашего преследователя, который хриплым ксонджилианским голосом окликнул меня: «Брайан!»В темноте я нащупал на столе тяжелый металлический прут, подкрался к нему сбоку и ударил по голове.Он упал.Оливия бросилась ко мне и схватила за руку.— О, боже! Вы ведь убили человека, Брайан, — воскликнула она.— Перестаньте, — резко оборвал я ее. — Вы ведь знаете, что на карту поставлена моя жизнь! Вы что же, хотели, чтобы я покинул вас по милости этих вот, — и пренебрежительно махнул в сторону лежащего на полу человека.— Раз так, живите своей жизнью и забудьте меня! — я чувствовал, что поступаю, как последняя свинья. — Постарайтесь забыть меня!— О, Брайан! Позвольте мне следовать за вами.— Но вы ведь понимаете, что это невозможно! Это слишком опасно, и потом… вы вдвое уменьшаете мои шансы добраться до линии 0-0, будет повышенный расход энергии, воздуха. Разве вам это не понятно? — Я незаметно опустил свой бумажник в карман ее плаща, зажег свет и легонько оттолкнул ее от себя.— Мне пора, дорогая, — я направился к шаттлу.Услышав за спиной сдавленные рыдания женщины, с которой я так много пережил, я поспешно повернул выключатель запуска шаттла.— Уходите, Оливия. Отправляйтесь как можно дальше отсюда. Ну, хотя бы в Луизиану, и начните все сначала. Простите меня, если можете. Не думайте обо мне плохо. Поверьте, иначе нельзя было. Прощайте!Передо мной замерцали экраны. Приборы показали, что момент для перемещения настал. Я взялся за рычаг управления и нажал на него. 11 Перемещение в неумело сконструированном шаттле принесло мне немало неприятных часов: это и отсутствие какой-либо карты (если не считать неясных воспоминаний о фотодиаграмме, показанной мне на судилище ксонджилианцами), и постоянное искрение проводов, которое чуть не привело к пожару в кабине. Это и отсутствие точности в показаниях приборов, и опасность задохнуться, так как воздух скоро должен был стать непригодным для дыхания, и многое, многое другое.В результате этих мытарств, через сорок минут трудного полета я оказался в совершенно незнакомой мне части Зоны Поражения и понял, что окончательно заблудился. В порыве отчаяния, охватившего меня, я остро ощутил утрату Оливии и той жизни, которую я мог бы прожить, оставшись с ней. Ну что ж, мужчина должен, просто обязан, делать то, что от него требуется. Я считал, что у меня нет права выбора.Уже час мой шаттл двигался вслепую. Кабина постепенно наполнялась дымом. Становилось все труднее дышать, с приборами, в этом не было никакого сомнения, уже невозможно было работать. Я улегся на пол, пытаясь хоть так уловить чистый воздух. Меня мучил кашель, голова гудела, как изношенный трансформатор. Затуманенным взором я уже еле различал быстро меняющуюся панораму Зоны.И тут мне вдруг показалось, что на фоне серо-черных оттенков пустыни мелькнул проблеск зелени. И через мгновение я понял, что зрение не обмануло меня. Я увидел первые признаки растительности, их становилось все больше. Да это же настоящие джунгли!Вероятно, беспорядочно перемещаясь, шаттл вновь оказался на краю Зоны Поражения…Собрав последние силы, задыхаясь от кашля, я силился дотянуться до рычага управления. У меня был только один выход: посадить шаттл в этом совершенно незнакомом мне мире и попробовать еще раз. В противном случае меня ожидала неминуемая смерть от удушья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40