Никулин рассмеялся, проговорил что-то по-русски, после чего мгновенно развернулся к Сабе и Эвелин и вальяжно им поклонился. Россу стоило немалых усилий заставить себя сидеть спокойно.«Если только этот пижон подкатится к любой из них, уж лучше пусть жена врежет ему хорошенько, иначе это сделаю я».— Сколько красоты — в моей прекрасной стране! Словно грации сошли на землю!Он поцеловал руку Мариам, бросил весёлый взгляд в сторону Мердока, наклонился и поцеловал руку агента Риордан.Эвелин негромко рассмеялась и отдёрнула кисть.Михаил обратился ко всем присутствующим:— Меня, как цепного пса, послали охранять присланную американцами аппаратуру. Но заверяю вас, я даром время не терял и усиленно трудился над записями. А насколько далеко вы продвинулись в этом треклятом языке?Он выговорил фразу на йилайлском с непринуждённым свистом и жужжанием.Росс услышал, как Риордан прошептала перевод. Сам он даже и пытаться не стал. Находившаяся в дальнем конце комнаты Васильева одобрительно кивнула, а профессор Мариам шагнула к Никулину и что-то ответила. Насколько мог разобрать Мердок, её интонация тоже была безошибочно верна. Короткую фразу добавил Эш.— Один-ноль в нашу пользу, — еле слышно прошептал Росс.Эвелин улыбнулась и прикрыла губы ладонью.— Интересно, узнаем мы или нет, почему его отослали из Штатов? Потому, что у него беда, или потому, что он и так уже эксперт в йилайлском языке? — прошептала она в ответ.— Почему-то во втором варианте я сомневаюсь. Уверен только, что он большой любитель выпендриваться.Росс склонился к столу и сделал большой глоток крепкого кофе.— Мы готовы? — осведомился Никулин и обвёл собравшихся взглядом.— Мы уезжаем завтра, — сообщила рыжеволосая Павлова. — Ты вовремя появился, Миша.— А Зина мне сказала, что, если я опоздаю, она скушает на завтрак мои уши, — объяснил Михаил и уселся на свободный стул.Мердок посмотрел на полковника. Она ещё в Штатах попросила, чтобы все называли её просто Зиной, но там она казалась ему для этого слишком суровой. Теперь же она улыбалась, словно любящая мать при взгляде на любимое дитя.Базарова наклонилась к Никулину и что-то быстро прошептала ему по-русски.— Говорите по-английски, — торопливо одёрнула их Вера и неодобрительно глянула на Ирину.Михаил откинулся на спинку стула и улыбнулся.— Нельзя так себя вести — из благодарности за подаренную аппаратуру, да?Виктор Ушанов, ещё один русский агент времени, что-то негромко произнёс по-русски. Михаил, став совершенно серьёзным, оценивающе взглянул на Росса и Эша.— Да, сегодня — по-английски, — сказала полковник. — Завтра мы все начнём говорить по-йилайлски, а сегодня отдыхаем и практикуемся в языке наших гостей.До конца ужина разговаривали о пустяках, а когда обед закончился и все принялись за кофе, Мер-док подошёл к Гордону.— Ты понял, что происходило, когда вошёл этот молодчик?— Ничего плохого, — ответил археолог. — Русский у меня — так себе, но нет никаких сомнений в том, что Валентин за нас — горой. Он молод и помешан на технике, а Миллард, похоже, обеспечил русских всем, чем только мог, по части оборудования.Росс понимающе кивнул.— Это не так мало, — сказал он, — они ведь до сих пор не оправились после того, что с ними сотворили лысоголовые.Гордон ответил другу одобрительным кивком и отвернулся.Все остальное время Мердок посвятил общению, пытаясь почувствовать, что за люди — эти новые члены отряда. Экспедиция наконец начала обретать подобие реальности.Двое агентов постарше — мужчина и женщина — очень плохо говорили по-английски. Они были тихими и суровыми — почти как русские агенты КГБ из старых книжек. На самом деле и он, и она были учёными, которым предстояло остаться в базовом лагере в настоящем времени, наблюдать за оборудованием, предназначенным для переноса в прошлое, и собирать образцы и пробы для исследований. Росс тем не менее узнал и запомнил их имена: Григорий Сидоров и Елизавета Калигинова.Остальные говорили по-английски на разном уровне. Болтали о достижениях науки, о разных сложностях, типичных для закрытых правительственных проектов. Ничего секретного или острого в политическом отношении, лишь иногда — смешные истории из области снабжения да повествования о длительных хождениях по бюрократическим инстанциям. Бюрократы, похоже, существовали везде и всюду. Ренфри очень оживился и без умолку болтал со своими русскими коллегами — инженерами. Постепенно их разговор перешёл на общие темы: кино, телевидение, музыка, спорт.К концу вечера настроение у Мердока было хорошее.Когда они с женой вернулись к себе в комнату, он спросил:— Ну, что скажешь?Эвелин подошла к окну и снова задержалась там, глядя на город. Потом обернулась.— Мы весь вечер болтали о ерунде, но мне не кажется, что это время было потрачено впустую.Росс усмехнулся.— Эта полковник Васильева — Зина. Никак не привыкну к её имени. Она далеко не дура.Риордан кивнула.— Прошлой ночью — на фестивале народной музыки — и сегодня… Как-то так получается, что русские все меньше выглядят чужаками и больше походят на нас.— В смысле на нормальных людей, — уточнил Мердок.— Если учесть, куда мы отправляемся, — возразила его жена, — это сходство может спасти нам всем жизнь. Глава 8 Когда тусклое солнце взошло над горизонтом на следующий день, Гордон Эш и его коллеги-агенты с Востока и Запада уже сидели впритирку на обшарпанных сиденьях внутри старенького, потрёпанного грузового самолёта, который, похоже, исправно трудился в небе со времён Второй мировой войны.Росс смотрел в иллюминатор на проплывающий внизу Санкт-Петербург, зажатый между рекой и морем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97